Потом поведал о том, как устраивали парусную регату на Байкале и как он гонялся с яхтами на шестивесельном яле по волнам.
Владимир рассказывал, как вести себя с людьми, как определять сущность человека по его мимике и жестам, и о многом другом. Но тут поезд стал подъезжать к станции Чара.
Попрощались, крепко пожав друг другу руки, дальше наши дороги расходятся, к сожалению. Вряд ли мы когда-нибудь ещё увидимся. Он поехал на вахту, а я отправился изучать окрестности. Когда будет ближайший транспорт неизвестно, чтобы узнать, что тут есть интересного, пошёл знакомиться с милиционерами. Скорее по привычке, чем по необходимости, один из них решил проверить мой рюкзак на случай всяких незаконных вещей. Очень быстро ему это занятие наскучило. Пообщавшись с ними, выяснил, что в поселке есть краеведческий музей, а также молельный дом, они даже дорогу указали – от вокзала направо, наискосок до стадиона, а оттуда музей уже виден. По пути спросил у тёти, правильно ли иду, и получил в провожатые симпатичную девушку, которая шла как раз в те края.
В музее представлен быт коренного населения – эвенков, история БАМа, геология этого региона, в том числе чароит – красивый сине-фиолетовый камень, который добывается только здесь, и больше нигде в мире. Есть тут и чучела местных зверей, и даже учебник эвенкийского языка.
В начале 30-х годов группа лингвистов, которую возглавил академик Виктор Владимирович Виноградов, в результате углублённых исследований в области фонетики, создала первый алфавит для северных народов. В 1930-1931 годах они предложили типовой алфавит на основе латинской графики, как это уже было сделано ранее для некоторых народов Средней Азии. Год спустя были изданы азбуки и учебники для ненцев, селькупов, манси, нанайцев, эвенков, эвенов и ряда других народов.
В 1937 году латинские буквы заменили русскими. Практика показала, что детям трудно запоминать два алфавита – один для родного языка, а второй – для русского.
А ещё в проекте планируется организация в музее фотовыставки – весь холл завален огромными красивейшими фотографиями местной природы.
Зашёл в молельный дом, находившийся неподалеку, он ничем не отличался от других деревянных домов, но вокруг него не было забора, и сверху возвышался небольшой деревянный крест. Внутри средних лет женщина в белом платке. Оказалось, что здесь нет своего батюшки, но иногда для проведения служб он приезжает из Тынды. Зато тут замечательные прихожане. А ещё скоро начинается строительство нового храма, которое должно продлиться год-два, строиться он будет на месте сгоревшего отделения милиции.
Приняли меня очень тепло, дали номер местной православной газеты, в чтение которого я с удовольствием погрузился, очень вкусно накормили и оставили отдыхать. Позволив себе немного расслабиться, возвращаюсь на станцию, решив пройти мимо места, где будет стоять новый храм. Строительство уже почти началось – старый кирпичный остов очищается от гари, видимо, эти стены ещё послужат людям, расчищается площадка.
Пока я ходил, один состав на восток ушел, приходится теперь ждать рабочего поезда, так здесь называют заменяющие электрички вагоны пригородного сообщения или, по народному, «бичевозы».
На улице разговорился с мужиком, я его приметил ещё на станции Лена, когда болтали с Татьяной, оказалось, что он едет в Тынду, где жил несколько лет, и надеется теперь найти там работу, пользуясь старыми связями. Много интересного рассказал он о Тынде, её в шутку называют «крайняя точка Москвы», потому что строили этот город москвичи, и все дома здесь сделаны по московским проектам, центральная улица называется Красная Пресня, есть тут и свой Арбат, и район Сокольники.
Разговор прерывает дежурная по станции, которая сама, добровольно сообщает мне о том, что появился состав на восток (они все имеют чётные номера, и местное население их так и называет «чётные»). Идем вместе к машинисту, но он брать нас не хочет. Попутчик мой, огорчившись, пошел обратно, впрочем, не оставляя попытки уехать в каком-нибудь пустом вагоне, я же остался ждать. Вместе со мной стоит старая бригада тепловоза, ребята заинтересовались моим снаряжением и целью поездки, а когда узнали, что я путешественник и еду на Камчатку, уговорили новую бригаду меня взять. И вот я уже в тепловозе, правда, не зная особенностей этого вида транспорта, хватался за поручни голыми руками, поэтому когда залез наверх, они уже были черными. Железнодорожники носят для этих целей две специальные тряпочки. Кабина тепловоза от кабины электровоза отличается не сильно – так же много неизвестных рычажков и кнопок, зато внутри локомотива вместо жутких шкафов с высоким напряжением мощные ревущие дизели, питающиеся соляркой.