Б о л ь ш а к о в. Не подходит, значит?
П р о к о ф ь е в. Вон у меня был главный инженер, на лету все схватывал. Ты не успеешь и слова сказать, да что сказать — подумать, а он уже все понял. Нет, Толстопятов для нашей стройки не фигура. Не знаю, может быть, его в вуз, на педагогическую работу нам порекомендовать?
Б о л ь ш а к о в. Да-а… Хороший ты человек, Александр Андреевич, но к людям ты относишься жестковато. Мы коммунизм строим с теми, кто у нас есть. Надо учиться срабатываться. У нас в последнее время модой стало: чуть что — даешь замену, и никаких гвоздей!
П р о к о ф ь е в. Что ж, если ты считаешь, что он для нас самая подходящая кандидатура, я молчу, пусть работает. Но лично мне он не помощник. Что есть главный инженер, что его нет — один дьявол. В чем ты тоже убедишься.
Б о л ь ш а к о в. Время покажет. И еще одно у меня к тебе дело. Сейчас ко мне заходил рабочий Маркин.
П р о к о ф ь е в. По поводу квартиры? Странный народ! Я же ему сказал, что через месяц-другой он получит.
Б о л ь ш а к о в. Да, но у него положение-то катастрофическое.
П р о к о ф ь е в. Знаю. Получит, это же мелочь.
Б о л ь ш а к о в. Ну да, после того, как ты вчера перевел еще шесть бригад со строительства домов на участки, вряд ли он скоро получит.
П р о к о ф ь е в. Плотина не ждет, впереди зима.
Б о л ь ш а к о в. Конечно, плотина не ждет, а люди всё могут.
П р о к о ф ь е в. Маркин у нас не один.
Б о л ь ш а к о в. Может быть, я не совсем правильно поступил, что не согласовал с тобой, но ордер, который мне вручен по твоему распоряжению, я передал Маркину.
П р о к о ф ь е в (рассмеялся). А ты, оказывается, демократ, Федор Федотович?
Б о л ь ш а к о в. Да, я демократ, но, к сожалению, стал я им по твоей воле.
П р о к о ф ь е в. Что ж, идеальный герой, вот все, что я могу тебе сказать.
Б о л ь ш а к о в. Но ты учти: у меня тоже есть жена, которую я люблю, сын, и мне тоже необходимы условия.
П р о к о ф ь е в. А где я тебе тотчас коттедж возьму?
Б о л ь ш а к о в. Не дашь — в твой вселюсь. А ты в палатку пойдешь.
П р о к о ф ь е в. Гениальное решение!..
Б о л ь ш а к о в. Да-да, я под открытым небом не останусь.
П р о к о ф ь е в (шутя). Федор Федотович, зачем же из-за всего этого вступать нам в конфликт? Давай уж как-нибудь сообща утрясем, договоримся.
Смеются.
Обедал? А то пойдем ко мне.
Б о л ь ш а к о в. Спасибо.
П р о к о ф ь е в. Что ж, счастливо оставаться!
Б о л ь ш а к о в. До свиданья, Александр Андреевич!
Прокофьев уходит. Входит Л ю б а.
Л ю б а. Федор Федотович, вот сводка.
Б о л ь ш а к о в. Благодарю! (Берет сводку, рассматривает.)
Л ю б а. Федор Федотович, можно я сегодня пораньше уйду домой?
Б о л ь ш а к о в. А что? Вам нездоровится?
Л ю б а. Сынишка в пятый класс перешел. Хочу велосипед ему купить и пообедать вместе.
Б о л ь ш а к о в. Не возражаю.
Л ю б а. Федор Федотович, вас можно поздравить?
Б о л ь ш а к о в. С чем?
Л ю б а. С новосельем. Матвейчук мне сказал, что вы завтра в коттедж переезжаете.
Б о л ь ш а к о в. Путаник этот Матвейчук. Чужой ордер мне подсунул!
З а н а в е с.
Через несколько дней. Вечер. Квартира Большакова в рабочем бараке. Обстановка: кровать, письменный стол, два-три стула. Полка с книгами. На стене — гитара. В углу на маленьком столике — телефон. Б о л ь ш а к о в ставит на электроплитку чайник. Н а с т я сидит возле стола.
Б о л ь ш а к о в. Не могут вас держать на стройке, товарищ Буланова, не могут.
Н а с т я. Ну и выгоняйте, ваше право. А что хорошего-то на вашей стройке?
Б о л ь ш а к о в. Так и нет ничего хорошего? (После паузы.) А я знаю и таких, кто считает за честь работать на стройке.
Н а с т я. Велика честь — землю швырять. Такую честь я видела-перевидела.
Б о л ь ш а к о в. Ну да, вы за честь считаете угощение водкой, скандалы в бараках?..
Н а с т я (обрывает). Товарищ Большаков, так это же по злобе на меня наговорили!..