Д ж е й м с (равнодушно). Ты, как всегда, преувеличиваешь, Деннис. Ничего страшного не случилось.
Д е н н и с. Я? Преувеличиваю?
Д ж е й м с. Скажи, ты оскорблен за себя или за своих пациентов?
Д е н н и с. Я — врач. Мой долг — оказывать людям помощь.
Д ж е й м с. Правильно! Людям, но не тем, кто в нас стреляет. Эти люди только и ждут, как бы нас отправить ко всем святым!
Д е н н и с. Да, но жестокостью, дорогой Джеймс, еще ни один гений к себе симпатий не завоевал. Жестокость рождает ответную жестокость! Наш долг здесь, насколько я понимаю, не ожесточать против себя местное население.
Д ж е й м с. У тебя, Деннис, явно устарелые понятия. Сегодня симпатия завоевывается силой!
Гул реактивного самолета.
Д е н н и с. А я повторяю, что я врач и я не хочу иметь ничего общего с шарлатанами… и политическими дельцами тоже!
Д ж е й м с. Да, но ты забываешь, что, кроме того, что ты врач, ты еще офицер американской армии.
Э в е р т. Друзья, что с вами? Так ведь можно и поссориться!
Д е н н и с. Не собираюсь!
Д ж е й м с. Я тоже!
У входа появляется официантка Б у й Т х и Ч а. Она приоткрывает бамбуковую штору, и в зал входят Г а р р и Х е й ф л и н, а за ним капитан Ч а н Д а о. Офицеры, сидящие за столиками, замечают их появление. Хейфлин окидывает беглым взглядом публику. То же самое делает и Чан Дао. Буй Тхи Ча быстро спускается по ступенькам.
Б у й Т х и Ч а. Прошу, господин полковник! Кабинет хозяина у нас находится там. (Показывает.)
Х е й ф л и н. Благодарю, мисс!
Д е н н и с. Эверт, это и есть Гарри Хейфлин?
Хейфлин и Чан Дао уходят в глубину сцены.
Э в е р т. Он! Начальник службы, глава Центрального разведывательного управления в Сайгоне!
Д е н н и с. Он что, имеет здесь свою кабину?
Э в е р т. Не думаю. Лично я еще ни разу его здесь не видел.
Д е н н и с. Решил рюмочку коньяку пропустить!..
Ф р э н к. А с ним что за тип?
Э в е р т. Старший следователь сайгонской разведки, капитан Чан Дао. Весьма легендарная личность! У него на допросах, я слышал, даже мертвые разговаривают!
Д е н н и с. Мастер человеческих дел!.. Это та профессия, которая у меня никогда не вызывала симпатий.
Д ж е й м с. Почему, если не секрет?
Д е н н и с. Потому что я считаю, что на земле разумный мир может наступить только тогда, когда люди освободятся от главного своего порока — недоверия!
Д ж е й м с. О, весьма оригинальная мысль! Но этого не будет, Деннис! Этого никогда не будет!
Д е н н и с. Очень жаль!..
Появляется Х и е н, она несет на подносе закуску и бутылку виски.
Х и е н. Извините, я, кажется, немножко задержалась?
Э в е р т. Хиен, побойтесь бога! Вы у нас само очарование! Кого-кого, а вас можно ожидать целую вечность! (Пытается обнять Хиен.)
Х и е н (ускользая). Господин лейтенант! У меня есть жених, и я его очень люблю!
Э в е р т. Небось партизан?
Х и е н. О нет! Мой жених не партизан!
Д ж е й м с. Он случайно не на Севере?
Х и е н. Он был в Ханое, учился в университете. Но где он теперь и что с ним, я не знаю. Я давно о нем ничего не знаю!
Ф р э н к. Хиен, скажите, у вас какая-нибудь неприятность?
Х и е н. Что вы, господин лейтенант! У меня нет неприятности.
Ф р э н к. Да, но я вижу, вы чем-то взволнованы?
Х и е н. У меня немножко болит голова.
Э в е р т. Хиен, и вы молчите? Майор, это по твоей части!
Х и е н. Спасибо, но я думаю, голова скоро пройдет.
Д е н н и с. У меня есть радикальное средство, Хиен. Одну таблетку примете — и вашу боль как рукой снимет.
Х и е н. Благодарю, господин доктор!
Д е н н и с. Как вам угодно, Хиен.
Х и е н. Извините, я, кажется, немножко заболталась.
Э в е р т. Хиен, о чем вы говорите? Мы всегда рады вам.
Х и е н. Я хотела бы знать: вам больше ничего не надо?
Д е н н и с. Благодарим, Хиен.
Э в е р т. Бутылку виски и четыре кофе.
Х и е н. Хорошо, хорошо! Я быстро-быстро! Но это, надеюсь, не отразится на ваших завтрашних полетах?
Э в е р т. О, Хиен заботится о нашем самочувствии! Это очень мило. Но у нас есть доктор, Хиен!
Х и е н. Я быстро-быстро! (Отходит.)