Д ж е й м с. Передайте вашим оркестрантам — пусть сыграют что-нибудь веселенькое, для души!
Х и е н. Да, но наш оркестр исполняет только вьетнамские народные мелодии.
Э в е р т. Ну и отлично!
К столу подходит официантка Буй Тхи Ча.
Б у й Т х и Ч а. Добрый вечер, господа!
Э в е р т. Добрый вечер, Буй Тхи Ча!
Х и е н. Ты ко мне?
Б у й Т х и Ч а. Да, я что-то должна тебе сказать.
Отходят от столика.
Х и е н. Что-нибудь случилось?
Б у й Т х и Ч а. Тебя просил хозяин зайти к нему в кабинет!
Х и е н. Сейчас?
Б у й Т х и Ч а. Да, конечно.
Х и е н. Ты не знаешь, зачем я ему понадобилась?
Б у й Т х и Ч а. Нет.
Х и е н. Гости еще не ушли? Они еще у него?
Б у й Т х и Ч а. Да, они пьют кофе.
Х и е н. Ну что ж, надо идти. (Офицерам.) Я сейчас принесу ваш заказ.
Д е н н и с. Можете не торопиться, Хиен, мы уходить не собираемся.
Хиен и Буй Тхи Ча уходят.
Э в е р т (посмотрев им вслед). Нет, что ни говорите, а вьетнамки — прелесть! Я теперь понимаю, почему один китайский император в свое время установил с Вьетнама дань — двести наложниц в год, и все семнадцатилетнего возраста, и трех поэтов, чтобы оды сочиняли в честь его величества. Старик был не дурак. Он, видимо, понимал толк в женщинах!
Д ж е й м с. Да, у этих куколок есть что-то притягательное.
Д е н н и с. Эверт, ты не знаешь, что за люди вон за тем столом?
Э в е р т. Знаю. В спортивном костюме, прямо к нам лицом, — Бобби Блэксберн, корреспондент «Нью-Йорк таймс». Отличный парень! Кстати, мой земляк, из Техаса. Я познакомился с ним на рынке. Любопытная личность! Он скупал там какие-то старинные монеты, черепки, горшки. Между прочим, большой знаток вьетнамской живописи. Заявил: пока не приобретет вьетнамскую мадонну, в Штаты не вернется.
Д ж е й м с. А у них что, есть своя мадонна?
Э в е р т. Видимо, есть.
Д е н н и с. А рядом что за леди?
Э в е р т. Мисс Мюрвель. Австралийская журналистка. Бомбочка, скажу вам, сто́ящая!
Оркестр исполняет вьетнамскую народную песню «При лунном свете».
О, слышите, мои молитвы, кажется, дошли до Хиен!
Д ж е й м с. Ты хочешь сказать — до оркестра?
Э в е р т. Точно! Ну, какова музычка?
Д е н н и с. К сожалению, у нас о ее существовании вряд ли кто знает… А музыка действительно прекрасна!..
Все прислушиваются.
Ф р э н к. Эверт, а это что за тип с перевязанной головой?
Э в е р т. Советник из Новой Зеландии. Шишку заработал в схватке с буддистами. А рядом с ним кореец. А вот за тем столом, в углу, в одиночестве, чанкайшист Чен Ли И, разведчик.
Д е н н и с. Отличная компания!
Из глубины сцены появляется Х и е н, следом за ней идут Ч а н Д а о и Г а р р и Х е й ф л и н.
(Увидев их.) Да-с! Визит, кажется, окончен. И, судя по настроению полковника, он вполне им удовлетворен!
Э в е р т. О, наша маленькая Хиен в роли хозяйки большого бара!
Д ж е й м с. А по-моему, она уже не хозяйка.
Э в е р т. Но-но, это ты брось, Джеймс! С чего ты взял?
Хиен, Чан Дао и Гарри Хейфлин уходят.
Д ж е й м с. Во-первых, если ты наблюдательный, то не мог не заметить одной маленькой, но весьма важной детали.
Э в е р т. Какой?
Д ж е й м с. Отсутствия на ее голове кружевной короны.
Д е н н и с. Ну, а во-вторых?
Д ж е й м с. А во-вторых, я не видел, чтобы «хозяйки» ходили со связанными руками.
Д е н н и с. Извини, но я этого что-то не заметил.
Ф р э н к. Я тоже!
Э в е р т. Джеймс, она же так шла — что тебе королева!
Появляется Б у й Т х и Ч а. Она несет на подносе бутылку виски и четыре кофе.
Б у й Т х и Ч а. Мне Хиен передала ваш заказ. Я принесла.
Ф р э н к. Да, но почему же она сама не принесла наш заказ?
Буй Тхи Ча молчит.
Д е н н и с. А что с Хиен?
Б у й Т х и Ч а. Хиен больше нет, господа!
Ф р э н к. То есть, что значит — нет?
Б у й Т х и Ч а (пожимает плечами). Нет Хиен!
Д ж е й м с. Ее что, арестовали?
Б у й Т х и Ч а. Нет Хиен.
Ф р э н к (встает). От нее, как я вижу, ничего толком не добьешься.
Б у й Т х и Ч а (преградив дорогу Фрэнку). Не ходите, господин лейтенант! Я вас очень прошу, господин лейтенант!