Ф р э н к (виновато). Судьба, мисс.
Х и е н. Отлетались?
Ф р э н к. Да, для меня война кончена!
Х и е н. Молитвы, значит, не помогли?
Ф р э н к. Нет, почему же? Я остался живым, мисс, а это главное!
Н г у е н В а н Ф а н. Хиен, ты знакома с лейтенантом?
Х и е н. Да, он даже однажды провожал меня домой.
Н г у е н В а н Ф а н. Ты шутишь?
Х и е н. Нет, почему же? Я говорю правду.
Н г у е н В а н Ф а н. Ты хорошо знаешь лейтенанта?
Х и е н. Так, немножко.
Ф р э н к. Хиен работала у нас, капитан.
Х и е н. Вы ошибаетесь, господин лейтенант, я у вас никогда не работала. Майор Хиен работала в баре.
Ф р э н к. Прошу извинения, мисс! Я, кажется, допустил маленькую неточность.
Х и е н. Хиен, которую вы знали, осталась в Сайгоне, господин лейтенант!
Ф р э н к (с обидой). Я вас понял, мисс!
Н г у е н В а н Ф а н (закрывает папку). Все, лейтенант!
Ф р э н к. Я могу идти, господин капитан?
Н г у е н В а н Ф а н. Да-да! (Идет к двери.)
Фрэнк встает, гасит сигарету.
Сержант Хоанг Тхонг, отведите лейтенанта в камеру!
Голос за сценой: «Слушаюсь, товарищ капитан!»
Ф р э н к (остановившись у выхода). Мисс, я очень рад был встретиться с вами!
Х и е н. Я тоже, лейтенант. Судьба!
Фрэнк уходит.
Н г у е н В а н Ф а н. Хиен, а ты все такая же колючка? А ну, ежик, рассказывай все по порядку! Нет-нет, вначале ты мне ответишь на один вопрос. Скажи, только честно: ты не голодна?
Х и е н. Фан, не беспокойся, я нисколько не голодна.
Н г у е н В а н Ф а н. Вот чудак! Да что я спрашиваю? Я сейчас же дам команду. Хиен, а может быть, мы отправимся в Ханой? Ну конечно, в Ханой. Как, не возражаешь? Как скажешь, так и будет!.. (В сильном волнении.) Ну, ладно!.. Мы это сделаем чуть позже! Хиен, скажи, ты здорова?.. И вообще — как ты себя чувствуешь?
Х и е н. Хорошо, Фан. Теперь хорошо!
Н г у е н В а н Ф а н. То есть? Что значит теперь?
Х и е н. Видишь ли, я больше месяца лежала в госпитале.
Н г у е н В а н Ф а н. Так ты прямо из госпиталя?
Х и е н. Нет, после госпиталя я месяц была в санатории.
Н г у е н В а н Ф а н. Да… И мне — ни слова?..
Х и е н. Не сердись, Фан! Не надо! Я не хотела тебя беспокоить, Фан.
Н г у е н В а н Ф а н. Ну и зря! Если хочешь знать, я больше всего люблю, когда меня беспокоят!..
Х и е н. Фан, ты получил мое письмо?..
Н г у е н В а н Ф а н. Это то, что ты мне писала еще из Сайгона?
Х и е н. Да.
Н г у е н В а н Ф а н. Как же, получил. Но кто тебе сказал такую чепуху?
Х и е н. Моя школьная подружка Ли.
Н г у е н В а н Ф а н. Ли?.. Не знаю такую!
Х и е н. Фан, верни мне письмо. Я не имела права писать тебе такое.
Н г у е н В а н Ф а н. Хорошо. Будем считать, что его не было! (Обнимает Хиен.)
Х и е н. Я знала, что ты вернешь мне его. Хорошо!.. Я сегодня очень счастливая!
Н г у е н В а н Ф а н. Хиен, ты здесь надолго?
Х и е н. Я через час должна быть в Ханое. Меня товарищи ждут.
Н г у е н В а н Ф а н. Как? Снова на Юг?.. Пятнадцать — тридцать, пятнадцать — тридцать, я — «Звезда Вьетнама», так?
Х и е н (улыбается). Может быть, и так, поближе к экватору. Там он от нас в двух шагах.
Н г у е н В а н Ф а н. Вот что, Хиен! Я теперь тебя никуда не отпущу! Я шесть лет ждал этого дня, Хиен, шесть лет!
Х и е н. Я тоже, Фан… Скажи… ты знаешь о судьбе моей матери?
Н г у е н В а н Ф а н. Да! Об этом трагическом случае у нас писали все газеты.
Х и е н. А о моем отце ты тоже знаешь?
Н г у е н В а н Ф а н. Он расстрелян, Хиен, на площади, по приказу сайгонской администрации.
Х и е н. А о дядюшке Шань?
Н г у е н В а н Ф а н. Нет, о нем я ничего не знаю. А что с ним?
Х и е н. Он тоже… расстрелян. И Чан Тхо расстрелян.
Н г у е н В а н Ф а н (крепко сжимает ее руку). Мы отомстим за них. Но мы не должны расставаться.
Х и е н. Фан, я должна тебе что-то сказать…
Н г у е н В а н Ф а н. Говори, Хиен, я тебя слушаю.
Х и е н. Я очень тебя люблю, Фан! Для меня нет большего счастья, чем быть рядом с тобой! У меня нет теперь человека роднее тебя… Но я не могу оставаться в Ханое. Когда меня пытали, я дала клятву, Фан.
Н г у е н В а н Ф а н. Я тебя понимаю, Хиен.
Х и е н. Спасибо, Фан! Знаешь, у меня сегодня самый счастливый день. Я так боялась, что ты не поймешь меня.