В праздники светятся нимбы и перья
Счастьем, к которому все мы идём.
Каемся, помня, что в принципе правы,
Любим и даже прощаем за смех.
В эти минуты и гордость и слава
Необъяснимо наполнили всех…
Души родят в себе главное слово,
То, что откликнется в лицах родных.
Это продлится аж до второго,
Или вообще до конца выходных.
* * * * *
Добро и враги
День может утром не задаться,
Когда встаешь "не с той ноги".
И может даже показаться,
Вокруг опять одни враги.
Враги, конечно же, – мерзавцы,
Они не обожают нас.
Ничтожные душепродавцы,
Достойные всех худших фраз.
Они собак в подъездах травят
И зло рвут крылышки у мух.
И дьявола ночами славят,
Свой смрадный источая дух.
А мы, естественно, святые,
Нас просто не в чем упрекнуть.
И наши руки золотые,
Пора на горле их сомкнуть.
Но, мы добры и простодушны,
Не агрессивны без нужды.
И можем мы великодушно
К прохожим не питать вражды.
Хотя они и раздражают,
И могут разбесить, подчас,
Они ведь нас не обожают,
Они не знают даже нас.
Вздохнем, отдышимся немного,
Пока не вспыхнула искра.
Наверно мы угодны Богу,
Он столько в нас вложил добра.
Борьба со злом, всего извечней,
А мы отличны от зверей.
И мы всех в мире человечней,
Великодушней и добрей.
* * * * *
Литературная шизофрения
Писатели из высших лиг расшевелили красоту,
Сломали грань, разрыв реальности устроив.
Стоят в шкафах шеренги книг, стоят на боевом посту,
Хранят ребёнка от нашествия героев.
Но, по ночам, с рядов огромных чьи-то шорохи звучат,
И зарождаются в мозгу моём сомненья.
На полке, из Декамерона, ноги голые торчат,
Не дотянуться мне до полки, к сожаленью.
Из шкафа выглянул пират, сверкнул единственным зрачком,
Я не кричал, свой страх с трудом превозмогая.
Потом вернулся он назад, царапнул дверь рукой-крюком,
А на полу нашлось перо от попугая.
Проходят мимо тёти, дяди, не здороваясь со мной,
Отряды, конницы, абстрактные фигуры.
То черт, какой на пол нагадит, то лягушка со стрелой,
Любую пакость жду я от литературы.
Луч света – Катя утопилась, видно дурою была,
Нет человека – нет проблем, не жаль ни мало.
Теперь Каренина пришла, перекрестилась и легла.
Мне только поезда в квартире не хватало.
* * * * *
Уходящий с линии атаки
Дело бы давно дошло до драки.
Мы бы разобрались, били б лица.
Уходящий с линии атаки,
Вот, кто заставляет материться!
Гон бодрит, натёрлись наши сраки,
Страх не ведом, ведома усталость!
– Уходящий с линии атаки!
Нас не много на тебя осталось!
Ни минутки маленькой покоя,
И тебе не скрыться на планете!
Уходящий, кто же ты такое?
А, у нас есть жёны, кошки, дети.
Уязвимы мы, до первой драки,
Дальше – грудь вперёд, слюной не брызни!
Уходящий с линии атаки,
И себе, и нам спасает жизни.
* * * * *
Тост
Динамика жизни и сила движенья.
Ах, как он своей управляет судьбой!
Ах, как он прекрасен в любом окруженьи!
Но вытащи шило, и станет собой.
Пока, куда надо, засунуто шило,
Он парень отличный, все любят его.
Но, если оно заржавело и сгнило,
Он больше не значит уже ни чего.
Слегка зазевался, и шила не стало.
Нет сил, когда жопа уже не болит.
Давайте же дружно поднимем бокалы
За редких красавцев, кто шило хранит.
* * * * *
Везунчик
В смешных попытках самоутвердиться,
Но, не освоив принципов борьбы,
Он попадал не то, что в ягодицы,
А, прямо в жопу, в задницу судьбы.
Вдобавок, он и действовал упрямо,
Настаивал на глупостях своих,
И попадал в дыру настолько прямо,
Что и судьбу затрахал, как жених.
Она уже по-всякому виляла,
Но, он влетал надежно, как стрела.
Его тупая меткость так вставляла,
Что вытерпеть фортуна не могла.
Да! Идиот! Но задница дороже.
С таким тягаться сложно молодцом.
Пусть делает что хочет и как может,
Судьба к нему повернута лицом.
* * * * *
Мысли ни о чём
На каждом из неб
Рваное небо, как старая крыша сарая,
Всё в прохудившихся дырах разбросанных звезд.
Я почему-то забыл, что уже не играю,
Выбор казался до невероятности прост.
Вскачь мои мысли летят, как запальные кони,