Мой палец сменил дислокацию и нажал совсем другую кнопку.
– Видите ли, господа, – Риксон вертел между пальцами стаканчик с ромом, так и не рискнув пока пригубить, – я – коллекционер.
– Судя по названной вами цифре, вы коллекционируете деньги? – спросил Макс.
Гость с готовностью засмеялся жирным благодушным смешком.
– Нет, деньги я предпочитаю тратить на предметы своего собирательства. Я коллекционирую редкости, господа. Предпочтительно инопланетные редкости.
– Довольно распространенное хобби, не так ли? – нейтрально заметил я.
– Как сказать, дорогой господин Ковальски, как сказать… – Риксон опрокинул, наконец, стаканчик себе в рот и забегал пальцами над столом. Выбрал кусочек копченого мяса – Макс при этом поморщился, а я одобрительно усмехнулся. – Мои редкости немного особенные. Не хочу показаться хвастуном, но большая часть предметов моей коллекции находятся на Земле в единственном экземпляре.
– Как им одиноко, должно быть. – Я пожал плечами.
Моя ирония, как видно, задела Риксона за живое. Коллекционеры – народ вообще слегка помешанный. По себе знаю. Вот и мой гость, не переставая вроде бы улыбаться, хотя улыбка стала какой-то неестественной, заговорил малость резковато.
– Вы слышали когда-нибудь о жидком алмазе, господин Ковальски?
– Кто же не слышал? Только сказка это, думаю.
Все-таки я напрягся. Посмотрел внимательно на Риксона. Тот довольно кивнул.
– Могу с вами согласиться. Сказка, самая настоящая сказка. Однако если пожелаете, я продемонстрирую вам одну из этих сказок. В том случае, конечно, если вы примите мое предложение. Поверьте, вы будете одним из очень немногих людей на Земле.
– Забавно, – протянул я.
– В высшей степени. – Риксон энергично кивнул. – Но в моей коллекции есть вещи и более забавные. О некоторых из них девяносто девять процентов землян просто ничего не слышали.
– Ладно, господин Риксон, – вмешался Макс, хлопнув ладонью по столу. – Мы поняли, что вы – всем коллекционерам коллекционер. Что вы от нас хотите?
– Ну, думаю, о сути вы уже догадываетесь…
– Разумеется. Расскажите, какой каштан и из какого огня нам предстоит для вас достать.
Риксон вытащил из внутреннего кармана пиджака портативный терминал.
Поющие рыбы с Борлага как раз, наверное, относились к тем диковинкам, о которых слышал только один процент землян. Мы с Максом, по крайней мере, в этот процент не входили. Слушали и смотрели поэтому с большим интересом.
На вид – рыбки как рыбки. Симпатичные, с хорошего карпа размером. Самочки серебристые, самцы – тоже серебристые, но с продольной красной полосой. Это важно. Действительно поют. Высовывают рыльца свои из воды и тихонько так насвистывают. Зачем – я так и не понял. Так себе поют, кстати. Не соловьи.
Если бы не еще одно обстоятельство, не представляли бы они такого интереса для господина Риксона, ибо не являлись бы такой редкостью. В каждом зоопарке Земли, наверное, был бы маленький бассейн с такими рыбками. Может, и в ресторанах бы подавали, если бы сумели обезопасить человеческий организм от действия инопланетной органики.
Но поющие рыбы водились исключительно на Борлаге. Вовсе не потому, что не могли переносить инопланетных условий. Вода – она везде вода, а даже воздух на родине рыбок пригоден для дыхания человека.
Если кто пролистывал в детстве учебник истории, может быть, знает о священных кошках в Египте, коровах – в Индии и тому подобным извращениях. Так вот, все это – просто мелкий фетишизм по сравнению с культом поющих рыб на Борлаге.
Надо сказать, что рыбы эти живородящие, и за свою жизнь самки приносят два-три рыбенка, не больше. Могли бы, наверное, и вымереть при таком отношении к процессу размножения, если бы не туземцы.
Семнадцать Священных Озер – места обитания рыбок – были вычищены ими от любого источника опасности для предмета поклонения. Ни один абориген не позволит себе пальцем прикоснуться к поющей рыбе, возле каждого из озер расположено некое подобие монастыря или храма, где ревностные служители культа денно и нощно оберегают покой своего идола.
Стоит ли говорить, что эти самые монахи близко не подпускают инопланетных гостей к Священному Озеру. Записи, продемонстрированные нам Риксоном, были сделаны автоматическим зондом с высоты сто метров. Ниже бы ему спуститься не дали.
Над всем этим мы с Максом посмеялись, но недолго. Задача представлялась не то, чтобы трудной, а почти невыполнимой. Вопрос о том, возможно ли справиться с сотней гориллоподобных существ двухметрового роста, вряд ли стоит обсуждать всерьез, а о массовых убийствах и говорить нечего. Этим мы с Максом не занимаемся, что бы там ни говорили о нашей этике.