Теперь я вновь вошла в третий подъезд, не чуя ног, взлетела по ступенькам и нажала кнопку звонка у железной двери. На удивление Абзац открыл мне дверь, не спрашивая «кто». Видимо, приятно проведенное время заставило его забыть осторожность. Масляные глаза на красной физиономии бессмысленно уставились на меня: да, паричок под Крупскую здорово преобразил мою внешность — у Абзаца на лице не мелькнуло и тени, он не узнал меня.
— Добрый день, это поликлиника номер один! Вы не прошли флюорографию! — объявила я дурацким голосом и нагло втерлась в предбанник между железной дверью и коридором.
— Я?! — обалдело глядел на меня Абзац. Конечно же, он или снимал эту квартиру, или просто не был в ней прописан, поэтому не мог ожидать, что к нему могут явиться из поликлиники.
— Да, вы! Я тут по всем квартирам хожу — всем напоминаю! Все должны проходить флюорографию у нас по понедельникам с девяти до трех в пятом кабинете. Вы же — Иванцов?
— Н-нет! — радостно замотал рыжей башкой киллер-любовник. — Я не Иванцов.
— Ах, вы не Иванцов? Значит, Иванцовы живут выше! Ох, извините! — Я отступила обратно на площадку, провожаемая его кривоватой улыбочкой.
Все, что было надо, уже сделано — я прилепила «жучок» весьма удачно в дверной проем. Теперь, когда Соня опять сюда явится, — все их разговорчики, по крайней мере в коридоре, я смогу услышать, сидя в машине возле этого дома.
А сейчас я должна продолжить слежку — кто знает, какие еще планы роятся в ее голове! Однако мой болоньевый плащ мог уже примелькаться. Я забежала в соседний двор, вывернула плащ наизнанку и переменила свой серенький головной убор на паричок цвета «баклажан». Затем сняла очки, густо подмалевала глазки и накрасила бантиком губы красной помадой.
Преобразившись таким образом, я вновь приступила к несению своего боевого дежурства в «Элкоме». Целикова носилась мимо меня как угорелая, с бумагами под мышкой, водила под ручку своих понурых клиентов, кокетничала с мужчинами — видимо, ее обеденное приключение добавило ей энтузиазма. Я сидела в углу, прикрывшись газетой, она меня не замечала.
Все-таки Целикова была неумна, заключила я, слушая ее несмолкающую трескотню. Несмотря на это, ее служебные дела, видимо, шли успешно, бедные клиенты адвокатши Целиковой добросовестно заблуждались на ее счет. Я полагала, что она куда лучше умела вертеть своим аккуратным задом и строить глазки, чем строить защиту против обвинения. Хотя, не исключаю, что во мне говорила обида за ее мужа, которого, оказывается, можно так запросто променять на рыжего уголовника.
Тем временем вертлявая дамочка Целикова подскочила к телефону.
— Так, Мариночка, мне надо позвонить! — Она закопалась в записной книжке.
Я подошла поближе и стала внимательно изучать настенный календарь с изображением классического набора тарасовских достопримечательностей: консерватории, памятника Чернышевскому и моста через Волгу. А в это время Соня рядом со мной начала тыкать изящным пальчиком в кнопки телефона. Я скосила глаза и запоминала, на какие.
Мама дорогая, да это же мой домашний телефон!
Пока Соня выслушивала длинные гудки в моей пустой квартире, я, стараясь не привлекать внимания, выбралась из адвокатской конторы и принялась остервенело махать руками, подзывая такси. Через десять минут я уже переводила дух в своей квартире, поглядывая на телефонный аппарат. Повторный звонок не заставил себя долго ждать.
Голос Целиковой настырно затараторил:
— Добрый день! Это Татьяна Иванова?! У меня к вам важное дело! Где и как мне вас найти?
Я назвала адрес, и через полчаса, в течение которого я приняла свой обычный облик и пообедала, на пороге моей квартиры стоял гость номер два — супруга первого гостя. В отличие от мужа, Соня ничуть не стеснялась. После скороговорки скомканных приветствий она уселась на пуфик в коридоре, отказавшись пройти в комнату, сославшись на невероятную спешку и занятость. Затем, не теряя времени, ошарашила меня следующей просьбой:
— Я умоляю вас мне помочь! Дело в том, что мой муж мне изменяет — я это знаю совершенно точно! Вы не могли бы проследить за ним и выяснить, кто она, где они встречаются, и как вообще у них все происходит! Я узнала о вас от своей подруги и решила, что только вы можете мне помочь! Мне нужны неопровержимые доказательства!
Пока я собирала в кучку свои разбежавшиеся в разные стороны, как испуганные курицы, мысли, Соня продолжила:
— Да вам будет совсем нетрудно проследить за ним — он обычный человек, врач и ведет обычный образ жизни. Но у него точно есть какая-то женщина! Я заплачу вам столько, сколько надо! — Женщина вопросительно на меня посмотрела.
Я уже собралась было рьяно отпереться от ее предложения — должен же быть предел такому идиотизму? Потом, я уже ведь работаю на ее мужа!.. Ну и семейка — что там у них вообще происходит?! Но опять какое-то предчувствие, смешанное с чисто женским любопытством, остановило меня и заставило произнести:
— Хорошо… Вообще-то я такими делами не занимаюсь, но в виде небольшого исключения можно — я принимаю ваш заказ!
Соня просияла — мне вообще-то показалось, что ею руководят иные побуждения, а не обычная ревность. А если принять во внимание, что за любовник у нее самой, — можно было смело сказать, что отнюдь не уязвленные чувства жены привели ее ко мне.
Соня поведала мне многое из того, что я уже и без нее знала, и предоставила мне фотографии, одна из которых — в кругу семьи — у меня тоже уже была. Назвала она еще домашний адрес и адрес его клиники. Словом, как говорится, Америку не открыла. Затем она всучила мне задаток в размере ста долларов — видимо, семейный бюджет Целиковых на днях сильно пострадает от взаимного недоверия супругов! Кстати, в голову приходит мысль: а откуда у них вообще деньги — у простого врача и начинающей адвокатши?
Я выпроводила наконец неожиданную заказчицу и всецело отдалась на растерзание своим подозрениям и предчувствиям. Киллер Абзац не шел из головы…
Глава 3 Внезапный оборот
Опять в болоньевом плаще и «баклажанном» парике я сидела в клинике, заняв очередь на УЗИ. Внимательно изучая объявление о том, какое количество жидкости необходимо принимать перед обследованием, в душе я радовалась, что мне не приходится ерзать на месте и поглядывать на двери с буквой Ж, подобно другим страждущим в очереди, состоящей из беременных женщин. Мимо меня, ничего не подозревая, время от времени дефилировал врач Владимир Целиков, каждый раз в компании то молоденькой фигуристой медсестрички, то зрелой нафуфыренной врачихи.
Я периодически следовала за ним по этажам клиники, но ни в чем криминальном Целиков уличен не был: он сидел в ординаторских, распивая чаи в женском обществе, и служил предметом всеобщего дамского поклонения. Но вот из кабинета заместителя главного врача Заточного А.А. Целиков вылетел с крайне недовольным лицом. Глянув на часы, он поскакал по ступенькам вниз на первый этаж. Подхватив авоськи со шпионским арсеналом, я ринулась к выходу следом за ним, не упуская из виду его седоватую макушку.
Надевая на ходу куртку, мужчина, приятный во всех отношениях, завернул за угол больницы, где на пустынной улочке притулился небольшой черный «Опель-Астра». За рулем автомобиля сидела женщина — красивая брюнетка с прической каре, она нетерпеливо поглядывала по сторонам.
Владимир поспешно юркнул на переднее сиденье, и «Опель» рванул с места.
Ну, надо ковать железо, пока оно горячо, решила я и, подбежав к машине «Скорой помощи», растолкала спавшего водителя. Когда я назвала ему цену, он живо продрал глаза и вцепился в руль:
— Садитесь!