Аврора, выпорхнув на промозглую улицу, подальше от размазанной по всей кухне свеклы, веселым жеребенком поскакала в магазин. Ну, точно вылитая Зорька! Ей бы еще колокольчик на грудь повесить для усиления эффекта.
— Девушка! Да стой же ты!
Ее настойчиво догонял знакомый голос и уверенные шаги, переходящие в бег.
— Всё! Ты точно моя судьба!
Аврора обалдело уставилась на танственного-спасителя-незнакомца.
— Это ты меня вчера провожал? — с акцентом на последнее слово поинтересовалась Аврора.
— Ага, я, — довольно ответил парнишка.
Игнорируя весь спектр эмоций, который мешал ей уснуть долгие часы прошедшей ночи, Аврора не без стеснения уставилась на нелепую вязаную шапку с оленями, из-под которой торчали каштановые кудряшки.
— Заценила, да? — перехватил ее взгляд юноша. — Это мне мать связала на Новый год! Отец у нас вахтами где-то на севере батрачит, а маманя почему-то уверена, что это край оленей… Только не знаю, каких именно она имеет в виду — то ли зверюг рогатых, то ли отца моего… Тоже, вероятно, рогатого. Да не суть! Выучила она меня, что на севере — олени…
— Льдины и волны, — тихо перебила Аврора. А потом словно резко очнулась и выплыла из своей задумчивости:
— А ты чего хотел-то?
— Ну ты даешь! Познакомиться, конечно! Я себе установку дал, что если я приду к твоему подъезду, и ты выйдешь в течение часа, то все — ты моя судьба! — заулыбался кучерявый.
— Я — судьба? А ты тогда кто? Судьбун что ли?
— Антон я! Но твоя версия мне тоже нравится. Ты между прочим из подъезда вылетела через пятьдесят четыре минуты от момента, как я время засек, — и он показательно постучал по циферблату часов на правой руке. Неудобно же так носить! Левша что ли? — Ты вообще в курсе, что чуть не проср… ээээ… чуть не профукала свое счастье?!
— Ты меня напугал! Я уснуть не могла, полночи ворочалась, — раздраженно взвилась Аврора.
— Приятно это слышать. Я тоже о тебе думал, — ехидно отозвался ее вчерашний провожатый.
— Дурак что ли? Я же тебя не пугала!
— Так, я все-таки не понял, мы знакомиться будем или ругаться? Мне двадцать один год, тебе чуть меньше, наверное, а ворчим, как мои сорокапятилетние предки. Безобразие!
«Нет, он просто невозможен! Никакой серьезности!», возмущалась про себя Алена.
— Не буду я с тобой знакомиться. Я вообще-то спешу.
На этих словах девушка вновь рванула в сторону магазина. «Лишь бы подальше от этого чокнутого».
— Стой! Да подожди!
Аврора сама не поняла, почему подчинилась просьбе таинственного-спасителя-незнакомца.
— На, держи, упрямица, — и вытащил из куртки веточку помятой и наполовину осыпавшейся мимозы. — С 8 Марта тебя!
— Спасибо.
Смущение все же прорвало дамбу неприступности.
Уже разворачиваясь, Аврора окликнула Антона:
— Я несовершеннолетняя. Так что не думаю, что тебе было бы со мной интересно.
— А ты за меня не решай. И учти — раз уж я решил, что это судьба, значит, она нас еще обязательно пересечет.
Слишком пафосно, чтобы поверить, но слишком уверенно, чтобы не задуматься над правдивостью произнесенных слов.
1 I`m not a girl, not yet a woman – Я уже не маленькая девочка, но еще не женщина
Глава 2
«Зря мама грешила на себя с отцом. Ох, зря! Правильно они меня назвали. Зорька я и есть. Натуральная коровушка!», — с подобными мыслями Аврора не без помощи одноклассницы Любушки расшнуровывала окоченевшими пальцами белые коньки. При выходе на лед девушка от посторонней помощи отказалась в силу то ли девчачьей глупости, то ли женской гордости. Отказалась. А сейчас терпела последствия, среди которых значились, во-первых, разбитая в кровь правая коленка и поцарапанные при падении ладони, во-вторых, порванные колготки и, в-третьих, публичный позор.
Ледовый каток стал иллюстрацией вывернутой наизнанку жизни: если в большинстве стандартных повседневных реалий унизительно ввязываться в очередную авантюру, будь то карьера, любовь или брак, в компании, а выходить из нее одиночкой, то на льду все повернуто на сто восемьдесят градусов. Стыдно, когда ты начинаешь действовать самостоятельно, уверованный в собственные силы и мастерство, а выбираться приходиться с опорой на чью-либо помощь.