Артем умел завораживающе улыбаться, виртуозно поддерживать разговор и очень громко есть, о чем Аврора выяснила на втором свидании, которое они провели в ресторане. Красивый, хорошо воспитанный, интеллигентный и не способный сдерживать чавканья и причмокивания. А сахар в чае он размешивал так, словно небольшая чашка была Кощеевым яйцом, прятавшим смерть на конце иглы, и ее жизненно необходимо разбить на бесчисленное множество осколков.
Аврора научилась не бояться мужского внимания, но позабыла о таком важном разделе осваиваемого ею искусства, как отказы и расставания. Цель изучения – отшить мужчину так, чтобы не потревожить его тонкую душевную организацию и не выглядеть, в первую очередь, в своих глазах мерзкой стервой. К сожалению, ни учебников, ни лекций, ни мастер-классов по обозначенной теме обнаружено не было, поэтому Аврора осталась один на один со своей проблемой.
Так ее возмутила особенность Артема, что сначала она решила не отвечать на его звонки. Но вспомнила, что они могут и в дальнейшем пересекаться в ледовом дворце, а, значит, разговор неминуем. Затем она предположила, что ничего катастрофичного в посещении с Артемом ресторанов нет. Ей только пригрезился тот дискомфорт, который она испытала рядом с ним. Позволив себе поверить в придуманное оправдание, Аврора согласилась еще на одно свидание, после которого, уже не ведомая стыдом и заботой о фактически постороннем человеке, заявила, что их общение нужно прекратить. Артем на удивление легко и спокойно перенес такую новость и даже поблагодарил спутницу за три прекрасных вечера.
Аврора вдали от профессоров и учебников поняла, что расставаться с мужчиной на ранней стадии знакомства легко и безболезненно для обеих сторон.
Затем на горизонте Аврориной личной жизни замаячил Станислав. Высокий (чего так ждала женщина) и бородатый (что так смешило ее дочь). Именно борода Стаса стала причиной их разрыва. Аня однажды заявила:
– Если у вас все затянется, я на Новый год, помимо елки, его бороду шариками украшу. Есть ведь, где разместить игрушки!
Аврора понимала, что Стас этого не стерпит. Да и ее саму напрягало чрезмерно трепетное отношение мужчины к растительности на своем лице.
Дальше был Павел, помешанный на русском роке. Он презрительно фыркал каждый раз, когда Аврора не блистала знаниями о различиях между сибирской и уральской волнами, не подпевала Цою и не подозревала, что скрывается за аббревиатурой БГ.
Следующий.
Потом были еще Петр, Борис, Алан, Василий и Вячеслав, но с каждым дело не двигалось дальше пары свиданий и неловких поцелуев.
– По-моему, мне не везет, – жаловалось подруге на неустроенность личной жизни Аврора.
– А, по-моему, ты зажралась! – парировала Олимпиада. – Борода у него, видите ли! Пф, подумаешь! Ты его когда поцеловать пыталась, рот что ли не с первого раза обнаружила? Или потом не могла выпутаться?
– Он сам меня целовал…
– А ты чего?
– А я позволяла. Но самой не хотелось…
– Только с этим субтропическим викингом так? Или ты на регулярной основе отлыниваешь от здорового слюнообмена?
– Всегда…
– Значит, не в бороде дело, подруга, – понимающе выдохнула Олимпиада, – Если бы хотела поцеловать, то тебя ни шрам через все лицо, ни отсутствие глаза или что-то подобное не остановило бы. Да даже если бы он на твоих глазах щенка зубами растерзал, все равно бы полезла лобызаться, впиваясь в еще кровавые губы.
– Я фригидная, да?
– Да.
Когда Аврора спрашивала, у нее действительно зарождались сомнения в своей бесчувственности, но услышать безальтернативное «да» подобно удару молнии, когда сначала все вспыхивает, а затем не оставляет после себя ничего живого.