– Согласна.
Когда все формальности были соблюдены, Кеша так крепко прижал к себе Аврору, что даже видавшая виды регистраторша сперва остолбенела, а после стала их выпроваживать, чтобы «не задерживать очередь брачующихся и не ломать психику ребенку». Вдоволь нацеловавшись под заливистый счастливый смех несломляемого ребенка, Кеша выудил из кармана брюк телефон и набрал один немаловажный номер. Аврора услышала знакомое имя, поэтому прислушалась к собеседнику с другого конца провода, но уловила только фразы, произнесенные Кешей:
– Здравствуйте, Игорь Сергеевич. Да. Да. Спасибо. И я вас. Оксане Дмитриевне привет.
– Обязательно было сейчас звонить моему отцу? И я так поняла, он знал, какие у нас сегодня планы?
– Как он мог о них знать, если даже меня не поставили в известность?! – мужчина показательно возмутился тому, как старательно его мариновала новоявленная жена. – А Игорю Сергеевичу звонить обязательно. Он имеет право знать, что передал свою девочку в руки другому мужчине.
– Звучит отвратительно.
– Звучит, может, и отвратительно, а если по факту?
– Пока не поняла, – пряча ехидную улыбку в лацканах его пиджака.
– Ах, ты не поняла! Я тебе сейчас…
– Вот вы, взрослые, дурные! – спохватилась Анечка, предотвращая первую шуточную семейную ссору.
Приехав в Сочи, Аврора рассчитывала только лишь устроить карьеру и по возможности не озлобиться от близости моря. Спустя два года она вышагивала вдоль набегающих волн, предпочтя мягкие прикосновения теплой воды к пальцам на ногах прогулке в дизайнерских туфлях. Подол ее платья и Кешины брюки уже намокли и стали прилипать прохладными лоскутами к коже, но они по-прежнему неслышно двигались по колючей гальке, потешаясь над неумолкающей Анечкой. Белокурая девчушка, когда устала лицезреть милующихся взрослых и поняла, что некоторые картинки ей еще видеть не положено по возрасту, стала выискивать разноцветные и резные камушки, рассыпанные вдоль морского побережья. Когда находки перестали помещаться в хрупкие ладошки и в миг отяжелевший Кешин карман (мама свою сумочку под прихоти дочери предоставить отказалась), малышка потребовала у мамы пожертвовать ямайскую шапочку. Когда волосы Авроры разметались по ветру и Кеша стал их аккуратно приглаживать, Аврора заговорила:
– Когда-то давно я ездила в детский лагерь, расположенный у широкой и буйной реки. По вечерам мы отрядом выбирались на берег, зажигали костер, запекали в нем выпрошенную из столовой картошку, пели песни под гитару. А потом наша вожатая рассказала, что нам стоит поискать маленькие камни с отверстием. Она их называла «куриный бог». И они с давнишних времен на нашей земле воспринимались, как амулет. И все. Мы, совсем мелкие, окончательно пропали – каждую последующую вылазку к костру мы рыскали вдоль берега, выискивая «куриного бога».
– И как успехи? – поинтересовался Кеша, убирая прядь волос за ухо Авроры.
– А там таких много было. Так что после каждого костра у меня был новый амулет.
Подслушавшая разговор Анечка тут же принялась разыскивать на черноморском побережье маленький камушек с отверстием. Когда же она сумела обнаружить крошечного, непритязательного «куриного бога», обрадовалась едва ли не больше, чем подаренной ко дню рождения новой паре коньков. Гордо демонстрируя свою находку, Анечка спросила у мамы:
– И что дальше делать?
– Дома повесим на веревочку. А дальше как хочешь – можешь оставить в своей комнате, а можешь постоянно носить на шее. И по легенде такой амулет способствует преодолению неудач и исполняет желания.
– Вот это класс! Я тогда его на себе носить буду. Он ведь маленький, – и резво побежала разбрызгивать набегающие волны.
– Всю жизнь прожил у моря и не знал о такой чудесной примете! – показательно досадливо воскликнул мужчина. – А я, как дурак, каждый раз жду новогодней ночи, чтобы желание загадать. Ты кстати тоже ведь что-то загадывала. Не расскажешь?
– Я подумала, что было бы здорово храпеть так же, как ты, и при этом ни капли не комплексовать.
– Мда… И почему в нашей семье я ношу гордое звание клоуна?
– А ты чего загадал?
– Чтобы Рождественских в мире стало больше. В общем-то уже начало сбываться.