Хелена облегченно вздохнула, когда поднялась по сходням. Стоило ей взобраться на борт, и в душе вновь поселились страх и сомнения.
Пока они с Наталией и детьми пробирались по коридорам в поисках своей каюты, Хелена пыталась вспомнить, что произошло в Сибири. Она действительно редко смотрела в лицо тех, кто работал с ней и родителями в бригаде. Да и был ли в этом смысл? От холода люди укутывались, выглядели словно мумии, так что никого было не узнать. А заключенных, живших в лагере, не очень-то интересовала дружба. Много было горя, когда умирали члены семьи…
И все же Хелене удалось припомнить, откуда она знала Витольда Облонски. Его имя иногда проскакивало в разговорах депортированных поляков. В основном, это были предостережения. Молодой человек не гнушался предательством и наговорами, чтобы подлизаться к надзирателям. Он довольно часто доносил лагерному начальству о проступках заключенных. Злой и неприятный человек, у которого теперь была возможность в любой момент выдать тайну Хелены. Девушка дрожала, вспоминая о том, что именно он мог потребовать от нее. Одно было ясно: выхода у нее нет.
«Генерал Рэндалл» оказался значительно комфортабельнее, чем плавучий гроб, на котором они плыли из Сибири в Персию. На борту американского транспортного судна было много палуб и достаточно туалетов, кухонь и кают, чтобы перевезти сотни солдат в места дислокации. Хелена разделила каюту с Наталией, ее братом, сестрой и еще двумя девочками. Вшестером было довольно тесно, зато у каждого имелась собственная удобная койка с чистой постелью. Днем позволялось выходить на палубу в любое время. Когда они отчаливали, всем разрешили постоять у поручней и в последний раз взглянуть на Бомбей. Только теперь Хелена осознала, каким громадным был этот город, раскинувшийся на холмах острова Сальсетт.
Изначально от материка Бомбей отделяла лагуна, однако потом построили дамбу и лагуна высохла. На Сальсетте проживали миллионы людей.
Хелена проклинала судьбу. Именно здесь, где никто ни на кого не обращал внимания, она попалась на крючок отвратительного парня, который знал ее историю. Хелена с горечью подумала: «Генерал Рэндалл» был огромным, и если бы она не оказалась в списке Облонского, то наверняка не встретилась бы с ним тут во время всего путешествия. Теперь парень наверняка не упустит возможности потребовать от нее «благодарности». Он, разумеется, не знает, где каюта Хелены, однако выследит девушку после раздачи еды. Пассажиры получали пищу на кухне, ели у себя в каютах, а потом возвращали посуду.
В первый день Хелена могла чувствовать себя в безопасности: наступило время готовиться ко сну.
Девушка испугалась, когда Витольд вышел ей навстречу в коридоре между кухней и каютами.
– Добрый вечерок, Люци…
Хелена поджала губы.
– Чего нужно? – резко спросила она. Так это звучало, но выглядело, будто она просто испугалась.
Витольд не ответил, лишь ухмыльнулся и махнул рукой, велев следовать за ним на палубу. В эту пору там было тихо. Солдаты, которые несли службу на «Генерале Рэндалле», ужинали, а польским детям воспитатели не разрешали выходить из кают после наступления темноты.
– Сейчас увидишь, моя дорогая Люцина, – промолвил Витольд елейным голосом и потащил Хелену в тень к спасательной шлюпке.
– Хелена, – поправила его девушка сдавленным голосом. – Меня зовут Хелена. И… и мне очень жаль… Я… я вообще не хотела мошенничать, я…
Витольд осклабился.
– Ну конечно нет. Ты ведь порядочная девушка. Я тебя помню такой по нашему последнему совместному путешествию. Я с тобой и не пытался проделать ничего подобного, но разве Олег тебя ни разу не просил об этом?
Хелена нахмурилась; она вспомнила тощего прыщавого паренька с лицом как мордочка хорька-альбиноса. Во время их путешествия из Сибири в Персию парню удалось как-то заполучить место помощника на кухне. Вот он как раз и предлагал Хелене отрезать для нее большой ломоть хлеба, если девушка будет с ним мила.
– А у Люцины не было предрассудков, – уверял ее Витольд.
Хелена с ужасом взглянула на него.
– Это значит, что ты ее использовал? Ты… Люцина отдалась тебе… за кусок хлеба?
– Ну-ну, не стоит преувеличивать, – рассмеялся Витольд. – И не волнуйся так. По крайней мере, не я лишал твою сестрицу невинности. Я сам был тогда еще слишком юн. И мы, мальчики, после лагеря имели не лучшую форму. Всего лишь один поцелуй… кто откажется от умелых игривых рук… – он быстро потрогал себя между ног, – для этого маленькая Люцина была в самый раз…
Хелену охватило отвращение. Может, сестра вообще не понимала, что делает.