— С памятником… — я сдалась и, сбросив обувь, подобрала под себя ноги. — Мне всё равно. Всё равно, где ты меня высадишь.
— Хорошо, — мужской пиджак укрыл мои плечи. Я не сопротивлялась.
Машина выехала на оживленную улицу. Прохладный воздух врывался в полуоткрытое окно и скользил по коже. Украдкой посмотрела на мужчину. Он хмуро смотрел на дорогу и стискивал руль. Я не хотела знать, о чем он думал, не желала слышать, почему пошёл за мной в красную зону, вытащил из рук ублюдков, а затем привёз к врачу. Он дал мне достаточно, и я никогда бы не посмела просить его о чём-то ещё.
— Спасибо, — наконец, сказала я.
— Вовремя, — Булатный посмотрел на меня с холодной усмешкой. — И часто ты так тусишь? Где живут твои родители?
— На кладбище.
— Извини.
— Не за что извиняться. Ты их не убивал, — я закуталась в его пиджак, тайно млея от аромата парфюма. — Я часто слышу соболезнования и не понимаю, зачем их говорят. Ведь на самом деле никому нет дела ни до моей жизни, ни до тех, кого я потеряла.
— Так принято.
— Пустые слова.
Он промолчал, решив не отвечать, и я за это была благодарна.
Закрыв глаза, я позволила себе задремать, под шорох шин и мерный гул мотора.
* * * * *
Это был сон. Я поняла это по тому, что сидела рядом с отцом за шахматной доской.
В комнате трещал камин. На столе стояла лампа под жёлтым абажуром и отбрасывала горчичные блики на стены. В большом кресле у огня сидела мама. Укутанная в плед, она дремала, и с её колен на ковёр с длинным ворсом давно скатилась недочитанная книга.
— Королева всегда самая уязвимая, — сказал отец, протягивая мне фигуру.
Хорошо помня этот шахматный набор, выполненный из кости, я очертила пальцем гладкую поверхность, отмечая небольшую выщерблину у самого основания.
— Это нелогично.
— Почему?
— Ну, она же главная, — пояснила я, возвращая фигуру на пустую клетку.
— Она — единственная цель. Идеальная жертва, — отец с тоской смотрел мне в глаза, словно чего-то не договаривал.
— Значит, мне не стоит быть королевой, — передёрнувшись от холода, отметила я.
— Эту роль не выбирают, милая…
Глава 13
— Просыпайся, детка, — прошептал чужой голос, и от неожиданности я дёрнулась. — Тшшш, ты чего? Это я.
— Игорь? — испуганно уточнила я.
— Ну, не принц Датский, это точно, — криво ухмыльнулся мужчина и подал мне руку, выводя из машины.
Мы были на парковке. Невольно шагнула ближе к Булатному и оглянулась вокруг. Похоже, мы были за городом в одном из элитных посёлков, куда можно попасть лишь по персональному пропуску.
— Что это за место?
— Сегодня переночуешь у меня, — хриплым голосом сообщил он, и сразу пресёк мою попытку возмущённо открыть рот, положив мне на губы указательный палец. — Попробую объяснить — сегодняшний день так необыкновенно начался, а закончился запредельно ужасно. Мне совсем не хочется высадить тебя на первом попавшемся перекрёстке, а потом терзаться, что я поступил, как последний мерзавец. — Я сглотнула. — Да, я хочу ощущать себя героем дня. Устроит такое объяснение? — медленно кивнула, понимая, что идти мне просто некуда. Я ведь даже свой клатч с телефоном и деньгами умудрилась потерять.
Положив мою руку себе на сгиб локтя, Игорь повёл меня к дому. Я смогла оценить насколько он красивый.
— Как тебе моё жилище? — заметив мой интерес, спросил мужчина.
— Крыша необычная. Окна… — я запнулась под испытующим взглядом.
— Ты реально меня не знаешь?
— В каком смысле? — вышло нервно.
— Не слышала обо мне? — мужчина не казался уязвленным, скорее заинтригованным, и я пожалела, что не узнала у бармена о Булатном больше. Возможно, его мне стоит бояться даже больше других.
— Может, и должна, но в последнее время мне ни до кого не было дела, — мрачно огрызнулась я.
— Есть хочешь?
— Ужасно, — о простых вещах говорить было привычнее.
— Ты злая, когда голодная?
— Обычно мне на всё плевать, — искренне призналась я, но мужчина странно хмыкнул. — Что?
— Голод бывает разный.
Игорь открыл дверь, втолкнул меня в прихожую и прижал к стене. Сквозь шумное дыхание, я услышала, как он пробормотал какое-то витиеватое ругательство. Сердце бешено колотилось в рёбра, но я не сдвинулась с места, когда чужие губы накрыли мои. Жадно, грубо, почти отчаянно.
Сексуального опыта в моей жизни было не так много, как хотелось бы. В институте мне придумали обидное прозвище и за спиной называли Ледышкой, думая, что я не знаю об этом. Все дело в том, что мне не особо была интересна интимная сторона отношений. Признаваться в этом, даже самой себе, было стыдно. Я как могла, симулировала удовольствие во время секса. Впрочем, это было не так уж и сложно. Большинство женщин умеют это делать блестяще. Но мой бывший парень растрезвонил всем и вся о моей сдержанности, и хоть никто не говорил мне этого в лицо, но большинство с удовольствием мусолили эту тему.