– Во внешнем мире все эти измерения также существуют? – спросил я у него.
– Хороший вопрос, – похвалил меня учитель. – Тут в школе все измерения искусственны и их количество во время учебного года статично, помимо ваших личных трехмерных пространств созданных параллельно с использованием четвертой координаты, есть еще и технических два, что именно там находится вам знать не надо до того момента как сможете сами осознавать их. Итого мы используем только шестимерное пространство в школе, что несколько маловато по сравнению с реальным миром. Во внешнем мире количество измерений динамическая величина из-за движения планеты вокруг звезды, из-за движения нашей звездной системы в галактике, из-за движения самой галактике в конце концов. Из-за этого движения количество измерений доступных одномоментно постоянно меняется. Но практически всегда доступно около пятнадцати измерений и это не те самые параллельные измерения созданные при использовании четвертой координаты. Это тоже самое многомерное пространство в котором вы находитесь, но не можете осознать. В некоторые из этих измерений вам лучше и не заглядывать их используют из-за недоступности для большей части разумных эти пиявки божественные, – с отвращением произнес учитель, – Но вам переживать нечего, вы в ближайшее столетие не сможете ощутить высшие измерения которые и предпочитают эти паразиты. Кстати твой домен, – это он обратился ко мне, – который привязан к твоей душе можно считать ярким примером пятимерного пространства, к концу этого курса ты сможешь не вслепую им пользоваться просто зная, что он есть, а воспринимать его напрямую как еще одну конечность если конечно сильно постараешься.
– Буду стараться, – произнес я.
– Хорошо, а пока у нас есть еще три часа до конца вашего вступительного занятия и посвятим мы его отработке трехмерного восприятия только уже без костылей в виде ментальной сети. У каждого из вас есть тренажер, вам необходимо увидеть объект полностью и отправить трехмерное восприятие объекта ментальным пакетом на сам объект, если правильно он загорится зеленым цветом, не правильно красным. – произнес учитель.
К концу занятия всем удалось довольно быстро воспринимать трехмерный мир напрямую, а не через двухмерную проекцию. Как оказалось дух воздуха очень похоже воспринимает мир, он чувствует все что прикасается к воздуху в радиусе его чувствительности и его разум строит на этом изображение.
Так что мне и орку который судя по всему также является шаманом было проще всего научится трехмерному восприятию. К концу занятия мы смогли пройти около сотни заданий тренажера.
– Вы свободны, задание у вас есть, так что можете идти, – произнес учитель, – А ты пожалуй останься, – указал он пальцем на меня. Когда все вышли из кабинета оказавшись в своих трехмерных копиях школы я обратился к учителю.
– Вы что-то хотели? – спросил я у него.
– Entiendes español? – внезапно на испанском языке с некоторым акцентом спросил меня учитель. Сам я испанский не знаю, но на слух отличить от других языков мог.
– Вы с Земли? – в шоке уставился я на учителя.
– Не я, мама, – произнес учитель и снял с себя маску, – А я плод насилия орков, – грустно улыбнулся он.
– На Земле только люди живут, а значит это невозможно, без подстройки орки и мы не совместимы, – почему-то начал говорить я.
– Это не обязательно если насиловать женщину в ване с живой водой, – произнес он, – Орки давно знают такой метод и регулярно используют на сильных магичках из других видов, – ответил он, – А мать у меня оказалась сильной ведьмой сбежавшей от вашей инквизиции с даром к пространственной магии. Она голой волей проломила барьер между мирами и смогла оказаться в Загорье. Где ее покалеченную встретил уже мой отец тогда еще ученик шамана, а после ставший верховным шаманом орды. – чистая ненависть в его глазах была когда он говорил о своем отце. – Я родился сразу сильным магом, почти выпил жизнь матери, она после родов лишилась магии и занималась моим воспитанием до шести лет. Именно от нее я и знаю историю Земли и пару фраз на испанском. К сожалению мама не пережила голод когда мне было шесть лет, ей как бесполезному рабу еду не давали.