— Сейчас расплачусь, какая трогательная сказочка, — съязвила я, вырвавшись из его рук. — Еще скажи, что влюбился в меня по уши, — рассмеялась я. — Никогда не поверю! Такие, как ты, не умеют любить! — выплюнула эти слова с ненавистью.
Виктор едва сдерживал ярость, его дыхание сбилось, засопел. Конечно, душу передо мной излил, а я не оценила.
— Представь себе, да! Люблю с тех самых пор, как впервые увидел, — закипая от ярости, процедил сквозь стиснутые зубы. — Я уступил тебя Ивану только по одной причине — он грозился бросить семейное дело, если заметит, что я к тебе подкатываю. Его ты тоже привлекала своим необычным взглядом. Ваня слова на ветер не бросает, поэтому мне пришлось уступить. Я не могу потерять того, кому верю как себе. Был уверен, что он наиграется и бросит, но он вцепился в тебя словно клещами. Я не шутил, когда говорил, что верну тебя обратно.
У меня отлегло от сердца. Нет! Ваню он точно убивать не станет.
— Как все запущено. Это не мне, а тебе надо посетить Любовь Ивановну. Хотя… Ты ее и так имеешь каждую пятницу. По вторникам у тебя одна, по четвергам другая… Я не вписываюсь в твой плотный график, так что даже не мечтай. Твоей я никогда не буду. А на вопрос что такого есть в Ване, отвечу так: его я люблю, а тебя нет. Сердцу ведь не прикажешь. Вот и вся разница, — спокойно ответила, заметив, как лицо Громова исказилось от гнева, по щекам пошли красные пятна.
Нарочно нежно провела рукой по щеке дьявола, отчего Виктор замер и, казалось, перестал дышать. Очертила пальчиками его скулы, прикоснулась к губам, которые умели целовать так, что отправляли любоваться звездами. Этот мужчина способен подарить женщине неземное наслаждение. От моих прикосновений он судорожно сглотнул. Поняла, что у Громова тоже есть слабость — это я. Стоило проявить к нему что-то помимо ненависти, и он терял рассудок от радости.
Приблизилась к нему практически вплотную, смотря в глаза томно, с желанием. У Виктора зрачки расширились, и дыхание сделалось рваным. Переводила взгляд с его глаз на губы, привстала на носочки, сокращая до минимума дистанцию. Ощущала его горячее дыхание на своей коже. Видела, какую власть имела над этим мужчиной, только жаль никак не могла использовать свою привилегию против него. В прошлом, отвечая взаимностью, получила от него очень многое: путешествия, образование, возможность расти и развиваться, но, несмотря на свою зависимость, Витя ни разу не допустил оплошности. В свои дела меня не посвящал и держал подальше от своего бизнеса. Доверял он только Ване. До меня дошло, как можно причинить боль Громову.
Виктор не выдержал такого тесного контакта, схватил меня за талию и притянул к себе. Наклонился, чтобы захватить мои губы в плен, но я успела подставить ладошку, поэтому он коснулся моей руки.
— Ты меня с ума сводишь, — прохрипел он, намереваясь сорвать поцелуй.
Чувствовала, как его лихорадило. Господи, почему я такая ненормальная? Зачем дразню зверя?
— Если ты меня действительно любишь, то докажи! Отпусти меня и Ваню, — попросила, надеясь, что достучусь до его разума.
— Нет, — прозвучало с холодом.
— Значит, я сделаю все, чтобы Ванечка увез меня подальше отсюда и отошел от твоих дел, — уверенно заявила я, а Громов напрягся.
Я уперлась руками в твердую мужскую грудь, пытаясь отпихнуть от себя Громова. Он скрипнул зубами и не позволил мне отстраниться.
— Маленькая, ты разве не знаешь, что с огнем игры опасны? — прозвучало с такой угрозой, что у меня на мгновение замерло сердце.
— Не надо меня запугивать, ты ведь не хочешь, чтобы случился новый приступ? И знаешь, пожалуй, ты прав. Мне действительно нужно посетить Любовь Ивановну. Пока вы с Ваней будете заняты делами, я, так и быть, побеседую с ней, — перевела я разговор в другое русло.