Он миновал небольшой зал перед входом, который разделялся на пару коридоров и лестницу, уводившую наверх, на второй этаж. Гай работал вечерами в старой библиотеке, куда мало кто заходил, стараясь лишний раз не попадаться ему на глаза. Шолто толкнул дверь и шагнул в просторную комнату. Как и всегда, его встретил полумрак, который не могла разогнать даже небольшая лампа, сделанная в виде античного светильника. Шолто остановился, привлеченный странным звуком, раздавшимся откуда-то сбоку. Он приближался, и Шолто не мог понять — кто или что издавало его.
Мужчина в изодранной одежде вышел из дальнего темного угла. Он еле переставлял ноги, при каждом шаге звеня цепями, волочащимися за ними. Спутанные волосы висели как клочья дикого мха, спадая на лицо. Мужчина остановился, цепи со скрежетом замерли на полу. Он поднял голову, глядя на Шолто, и эльф понял, что не может различить его внешности, казавшейся смутно знакомой. Запоздало эльф подумал о том, что может делать в библиотеке особняка узник в кандалах?
Тот поднял руку, протягивая её к Шолто, и цепи снова загремели. Адвокат шагнул вперед, пытаясь разглядеть его лицо, прячущееся в тени. Внезапно тот упал на колени, словно подкошенный. Шолто, испытывая смятение, наклонился над ним. Он понимал, что это не его дело, у особняка были свои хозяева и свои тайны.
— Кто Вы? — Шолто знал, что не каждое существо безопасно, и не касался лежащего. В ответ ему была лишь тишина. Возможно, у Гая или его соседа, непредсказуемого авантюриста, был должник, который смог сбежать через какой-то потайной ход из какой-то камеры в подвале. Шолто мало представлял себе жизнь хозяев особняка, но такое было вполне обычной вещью у него дома.
Лежащий начал шевелиться, и эльф настороженно отодвинулся в сторону. Несмотря на странное желание увидеть его лицо, не отпускавшее ни на секунду, Шолто не хотел рисковать.
— Помоги мне, — внезапно произнёс знакомый эльфу голос, — прошу, помоги мне.
Шолто затаил дыхание, не в силах шевельнуться. Лежащий с трудом поднял голову, волосы свалились назад, открывая его лицо и позволяя на секунду различить черты. Шолто дернулся вперед. В голове внезапно исчезли все мысли, кроме стремления помочь. Но, едва он дотянулся до изодранных лохмотьев, как лежащий перед ним человек исчез.
Пытаясь унять бешено стучащее сердце, Шолто вздохнул.
— Что с тобой? Что случилось?
Испытывая облегчение, он выпрямился, поднимаясь, и взглянул на стоящего у стола. Чем бы не было то, что он только что увидел, оно уже исчезло. Перед ним стоял реальный, не иллюзорный мужчина, который повторил вопрос снова, обращаясь к нему. Шолто хотел ответить, что всё нормально, но неожиданно понял, что впервые за всё время слышит в его голосе участие и беспокойство. Это было невероятно, и причиняло боль и что-то, неожиданно приятное, одновременно. Шолто стоял как истукан, и его обычная находчивость внезапно испарилась.
— Что ты молчишь? — Говорящий шагнул к эльфу, который не мог вымолвить ни слова, — расскажи мне всё. Или, если хочешь, я могу рассказать о том, что ты прячешь в своей голове, думая, что никто не сможет узнать. Но я-то знаю.
Неожиданно он исчез. Просто испарился.
— Помоги мне, — прозвучал стон из темноты.
— Я знаю твои тайны, — прошептал внезапно голос, касающийся дыханием затылка Шолто.
— Помоги мне, — цепи гремели, и эхо, отражаясь от стен, облетало комнату.
— Как долго ты сможешь прятать свои тайны? Ведь мы оба знаем о том, в чем ты порой не хочешь признаться сам себе, — говорящий стоял перед Шотло, улыбаясь почти в лицо ему, — Скажи мне, — раздавался голос за его спиной.
— Помоги мне, — узник шел по темноте, и его движение выдавал грохот цепей.
— Если бы ты знал, как ты жалок, — призрачные пальцы коснулись лица Шолто, — тебя можно избивать, но это доставляет тебе только удовольствие. Тебя можно растоптать, но ты всё равно останешься. Одиночка, полный своих тайн, думаешь — я не знаю того, о чем ты молчишь? Или, может, ты хочешь, чтобы я это сказал тебе сам?
Кровь отлила от лица Шолто, и при последних словах он отступил назад.
— Беги, ты ведь всегда предпочитал бежать, — насмешливо прошептал голос позади.
— Ты омерзителен и жалок, — произнес стоящий перед ним.
На лбу Шолто выступил пот, казалось, что усилия держать себя в руках настолько же тяжелы, как и попытки удержать падающую скалу. Он чувствовал себя так, словно открыв двери в его мысли, в них презрительно поковырялись и отбросили прочь, как мерзкую грязь. Тонкая нить, удерживавшая Шолто, лопнула но в ту же секунду всё исчезло. Наступила тишина, которую ничто не нарушало. Лампа мягко освещала полутемное пространство с царившим в нём спокойствием.
Шолто, тяжело дыша, закрыл глаза. Он чувствовал себя раздавленным, словно по его разуму не только пронеслось торнадо, сокрушая всё на своем пути, но оно и причинило боль, оказавшуюся куда как острей чем, если бы тело эльфа изодрали в клочья. То, что произошло, застало его врасплох, и он не смог бы определить — что это было, и как оно смогло его так легко поразить. Он не мог собраться и не мог ни о чем больше думать потому, что боль жила в каждой его клетке.
Позади него распахнулась дверь, слегка поскрипывая петлицами.
— Добрый вечер, — голос Гая, разорвавший тишину библиотеки, ударил по напряженным нервам эльфа, по-прежнему неподвижно стоящего посреди комнаты. Гай обошел его и остановился, ожидая, что тот ответит что-либо. С трудом, словно мозг отказывался складывать слова в простые фразы, Шолто заставил себя ответить:
— Добрый вечер.
— Я ожидал тебя немного позднее, но раз ты уже здесь, мы можем приступить.
Гай оглядел Шолто, который постарался принять непринужденный вид, не желая, чтобы тот что-либо заметил.
— Я благодарен, что ты нашел то старое дело с этой свидетельницей, — назвать её имя Гай просто не мог себя заставить, поэтому выплюнул слова так, словно они жгли ему язык. Эльф кивнул, он разделял эмоции Гая, не имея причин чувствовать иначе в отношении женщины, перешедшей ему дорогу, — Ещё я хотел бы, что бы ты взглянул на пару бумаг, их подписали только сегодня.
— Новая сделка?
— Да, — Гай подошел к столу, вынимая из ящика документы, — теперь у нашей компании есть ещё одно приобретение. Он получает поддержку своей кандидатуры везде, где только захочет, а мы расширяем влияние.
Шолто с уважением взглянул на Гая, занятого документами. Он не встречал ещё никогда более странного существа, всегда добивающегося того, чего хочет, и приносящего с собой атмосферу пустоты и холода. Она пугала и отталкивала окружающих, но только не Шолто.
Гай поднял голову, протягивая ему светлые листы бумаг. Эльф взял документы в руки и погрузился в чтение того, что подтверждало, что “Хрустальный Мост” выделяет некую сумму на поддержку фонда господина Стоуна.
Шолто споткнулся на этой фамилии и удивленно взглянул на Гая, но тот спокойно смотрел на эльфа, пытавшегося понять смысл его действий и не находившего им объяснения. Очевидно, его лицо говорило об этом гораздо красноречивей потому, что Гай поинтересовался:
— Ты нашел ошибку в договоре?
Шолто опустил глаза. Если Гай задумал игру, пускай играет в неё.
Глава 16
Джил внезапно проснулась посреди ночи. Несмотря на все её попытки снова уснуть, казалось, что мозг просто отказывается выключаться и упорно настраивался на работу. Самое отвратительное, что только может случиться посреди ночи в четвертом часу. Джил уставилась в потолок, с раздражением понимая, что вместо того, чтобы выспаться сейчас, она начнет клевать носом в середине дня. Стояла тишина, какая бывает только в момент границы ночи и рассвета, когда всё, что живет ночью, уже затихло, а то, что встает с рассветом, ещё не проснулось.
Где-то далеко ревела сирена, словно крик о помощи, разносящийся эхом в неподвижном воздухе. Джил повернула голову к окну, напрасно надеясь, что если она закроет глаза и сосчитает до ста, то сможет уснуть. Не помогло. И она просто валялась, наблюдая за тем, как шевелится занавеска на окне от ветра, проникавшего через открытый верх окна.