-Тяжёлая! - она протянула коробку Сергею. Тот взял, взвесил на ладони:
-Килограмма два, не меньше. Ты не торопись открывать её, - предостерёг он Киру, - помнишь, это запрещалось? Так что не спеши.
-Не спеши, говоришь? Как же мне не спешить, если, как сказала Ниночка, эти уже больше двух месяцев кругами вокруг меня и Шурки ходят. И круги стремительно сужаются.
Она рассказала, как "случайно" им встретился Вацлав Иванов во время поездки в Таллин, как опять-таки "случайно" появился телефонный приятель Александр Орлов, и главное - они вместе "сводили" её в Дом кино.
-Они почти не скрывают, что ведут за мной наблюдение, - по плотно сжатым кулачкам с побелевшими костяшками Сергей догадался, как тяжело даётся Кире внешнее спокойствие.
-Неужели этот артист так похож на отца?
-Ты сомневаешься? Просто одно лицо. Но голос... голос не Штефана, и фильм чёрно-белый - поэтому трудно сказать он это или нет. И почему Иво Рюйтель? Откуда такое имя? Если б встретиться с ним, поговорить... А вдруг он ничего не помнит, потому что перескочил через тридцать с лишним лет? Но сынок Гришки-прохвоста с племянником-душегубом неспроста заинтересовались Рюйтелем.
-Вот что, - поднимаясь, сказал Сергей, - тебе нужно встретиться с этим Рюйтелем, ты права. Я постараюсь разузнать о нём, думаю, это не сложно. Пока ничего не предпринимай. Да, ещё: этот Орлов - сколько ему может быть лет?
Кира пожала плечами:
-Не знаю. Может, чуть больше пятидесяти? Подожди, Ниночка говорила, что сын у неё родился, кажется, в двадцать втором году. А если так...
-Если так, то ему пятьдесят три года. А в сорок третьем ему был двадцать один год.
-Ты что, мог знать его тогда? - удивилась Кира.
-Да нет, это не он. Тот был моложе - совсем мальчишка. Этакий дьяволёнок, щенок с мордой волка на запястье.
Кира побелела, в ужасе уставившись на Сергея.
-Ты что? Что это с тобой? - обеспокоился он, видя её бледное, как полотно лицо.
-Серёжа, - еле шевеля губами, прошептала Кира, - Серёжа, у Орлова на запястье была полустёртая татуировка. Он пытался вывести её, но слабый контур всё-таки остался... Я видела!
-И?! - он схватил её за руки и встряхнул: - Что там?
-Морда то ли собаки, то ли волка...
-Вот! Мне этот Орлов показался смутно знакомым, но он тщательно скрывал под шляпой лицо, отворачивался, - Серёжа прошёлся по комнате в возбуждении. - Столько лет искать! И так просто встретить!
-Ты думаешь, это?..
-Я почти уверен, что это Шарло - преступник, на совести которого не одна сотня людей. Это из-за него Франсуаза... - он надел пальто, взял шляпу, - Кира, не беспокойся, я сегодня же постараюсь всё разузнать об Иво Рюйтеле. Мы что-нибудь придумаем.
-Куда ты сейчас пойдёшь? Ещё ночь, темень полная. Оставайся, поспи хоть чуточку. Сейчас ты слишком взволнован!
-Вот именно поэтому мне надо пройтись и всё-всё обдумать, - нервно улыбнулся он. - Увидимся завтра.
Он наклонился, коснулся губами её щеки и, неслышно ступая, вышел в коридор. Тихонько скрипнула входная дверь, и Сергей слился с темнотой парадного.
-Ты что, ночью сгущёнку ела? - Шурка удивлённо разглядывала начатую банку.
-Ты же видишь. Ела, - Кира закрутила узлом волосы, вколола последнюю шпильку, - Шурка, ешь быстрей, опоздаем же!
Шурочка нахмурилась: что-то в тоне мамы ей не понравилось. Но она промолчала, быстро дожевала кусок городской булки - ту её часть, что вкусно хрустит, и допила чай. Осталось надеть пальтишко - и в путь.
Обычно они выходили из дома в восемь утра. Летом солнце во всю светит, а в середине ноября темно и неуютно, да ещё пошёл мелкий дождь со снегом. На переходе задержались: вода в Карповке отражала огни фонарей и тихо плескалась, принимая в себя снег с дождём. В тишине утра далеко разнеслось цоканье копыт. Всадники - мужчина и женщина -проехали мимо.
-Видишь, чуть не опоздали, - кивнула в сторону удаляющихся всадников Кира.
-Мама, а ты умеешь вот так, на лошади?
-Не умею. А вот твой папа отличный наездник, он же вырос на мызе, а там были лошади.
-И гуси, и утки, и куры, - засмеялась Шурка, - ты это сто раз рассказывала.
-Правда? - улыбнулась в ответ Кира.
Они пробежали последние сто метров до школы, там Шурка встретила одноклассников, и они отправились в раздевалку, а Кира поднялась к себе в библиотеку. Протёрла пыль, полила цветы, расставила лежащие в раскладке книги - обычная, не требующая усилий пустяковая работа.
-А вот и я, - заглянула в библиотеку географ Людмила Васильевна, а попросту Людочка. - Кирусик, помоги моим девчонкам. Они хотят все дни рождения ноябрьские в один день отметить.
-А от меня что нужно? - удивилась Кира.
-Представляешь, хотят что-то в духе начала века, в костюмах, с музыкой, только не современной. Короче, заморочили голову дальше некуда. А у меня открытый урок на носу - не до них. И ещё Катька Мазина из седьмого уши прожужжала сестре, которая у меня в десятом учится, о том, как ты им концерт на уроке устроила. Что ты им пела? Не пионерские же песни?
-Да ерунда это! Они так орали и бесились, и ещё какой-то дуралей пианино мучил. Если б директриса пришла, всем бы досталось. Вот и пришлось их музыкой отвлечь, парочку романсов спела...
-Вот ты и моим спой что-нибудь!
-Можно, конечно, - согласилась Кира. - Только я же не певица, а так - для себя...
-Вот и пусть для себя. Это то, что нужно. Слушай, ты так и не посмотрела "Товарищей"?
-Я же говорила, у нас телевизора нет, - будто равнодушно отмахнулась Кира, - а что?
-У меня подруга в съёмочной группе работала. Не работа, а слёзы: пойди-принеси-подай. Но зато всегда в курсе всех событий. Знаешь, этих киношных? Чуть что - сразу всем в группе всё известным становится. Мы тут с нею встретились, так что теперь и я кое-что знаю.
-Догадываюсь, как вы всем кости перемыли... - у неё даже голос сел от напряжения, Кира откашлялась, - и что же ты знаешь?
Людочка достала из сумки несколько фотографий:
-Смотри, здесь рабочие моменты съёмок, - Кира постаралась, чтобы руки не дрожали, взяла снимки и стала разглядывать.
-Подруга говорила, что Рюйтель опять на съёмках. Конечно, с такими-то данными будет постоянно занят. Красивый мужик, правда?
-Правда, - на всех фотографиях был Иво Рюйтель. Вот он с режиссёром разговаривает, вот в перерыве пьёт кофе из термоса, вот вся съёмочная группа за столом - что-то отмечают и он чему-то смеётся. Это Штефан? Киру охватили сомнения. Она разозлилась на себя. Что мешает ей сказать: да, это он? Она не знала. Но что-то же её смущало, не давало признать в этом поразительно красивом человеке её потерянного мужа?
А Людочка выкладывала добытые сведения:
-Он женат, давно уже, но детей нет. Причем жена старше его на пару лет. Представляешь? Ему тридцать три, а ей уже тридцать пять...
-Тридцать три? А выглядит моложе.
-У мужчин так бывает - возраст не угадать. Кстати, он не актёр. В смысле, не профессиональный артист.
- Да? Кто же он? Врач?
-Почему врач? - удивилась Людочка, - нет, он не врач, он художник. Закончил нашу "Муху".
-Он из Прибалтики?
-Судя по фамилии, наверное, эстонец, - она забрала у Киры фотографии, ещё раз перебрала их, - так бы и смотрела, не отрываясь, любовалась бы... Ну вот, звонок! Надо идти. Так ты поможешь моим?
-Пусть приходят, что-нибудь придумаем.
-Спасибо, ты настоящий друг! - Людочка, дурачась, приложила к сердцу руку. Она поспешила к себе в кабинет, в дверях столкнулась с секретарём директора. Та заходить в библиотеку не стала, с порога объявила:
-Кира Сергеевна, вас вызывает Людмила Георгиевна. Срочно!
-Да, сейчас буду, - зачем она понадобилась Савельевой, Кира даже не предполагала. Сейчас бы посидеть спокойно, подумать, переварить всё, что поведала Людочка. Так нет же, надо к начальству лететь!