Они вышли на перрон. Состав уже подали к платформе, но внутрь вагонов не пускали.
-Почему вы не заберёте у меня этот чёртов ящик? - вдруг спросила Кира. - Я с радостью его вам отдам.
-Время не пришло ещё...
-Время?..А вы всё наблюдаете и наблюдаете. Не надоело? - зло глянула она на старика.
-Не надоело, - бросил он в ответ, - чего ты злишься?
-Вы ничего не говорите, не объясняете. Только и слышу: "Ещё не время". Когда это время наступит? И вообще кто вы такие? То Гришка-прохвост является... даже в самолёте нашёл меня. То вы откуда-то возникаете.
-Гришка - всего лишь ищейка. Он на самой нижней ступенечке стоит.
-Но он же давно умер! Или не умер? Я его руку потрогала - живая, тёплая.
-Ну и что? Я же тебе говорил, что всё в мире относительно. Служит собачка-ищейка, ну и пусть себе служит.
-А вы? Вы тоже... - она замялась, но вскинула голову и закончила: - вы тоже умерли?
Он засмеялся. Кира вдруг поняла, что он морочит ей голову. Никакой он не старик! Глаза ясные, молодые, кожа чистая, без морщин.
-Поняла, догадалась, - усмехнулся не-старик. - Живой я, можешь не сомневаться. Только живу не на этой улице...
-А Гришка-прохвост у вас в прислугах бегает? Что ж вы такую дрянь подбираете?
-А мы всяких подбираем. Каждому дело найдём по заслугам. Знаешь, "по вере вашей да будет вам". Вот он и отрабатывает...
-Родственнички его такие же...
-Ты с ними поосторожнее. Эти не по вере, а по воле своей живут. Да только сколько верёвочке не виться, а конец близок.
-Что же будет? - пробормотала Кира и попросила: - подскажите, что мне делать?
Но он лишь покачал головой:
-Мы не вмешиваемся. Ты сама должна пройти этот путь. Выбор останется только за тобой.
-Одни загадки, - тоскливо прошептала она, глядя в сияющую синеву глаз не-старика.
-Не унывай. Ты у нас умненькая. Кое-что уже разгадала. Не понимаешь? Жёлтый мячик да деток-уродцев помнишь?
-Ещё бы! - поморщилась Кира. - Что-то вроде светофора, да? Если жёлтый мячик это предупреждение: осторожно, может что-то случится. Если уродцы - дело совсем плохо. Да?
-Вот видишь, ты всё понимаешь, - похвалил её не-старик.
-Я-то понимаю, - вдруг возмутилась Кира, - а вы понимаете, что у меня жизнь летит наперекосяк, что нет у меня жизни без Штефана? Вы это понимаете?! Кто годы мои потерянные вернёт?
-Тихо, тихо. Без истерик! Скажу то, что ты и так знаешь: Господь даёт каждому крест по силам его. И не надо кричать, что сил у тебя уже нет. Есть, много чего у тебя есть. Вот ты говоришь, что годы твои потеряны. Нет, ничего не потеряно. Вернутся они ещё, твои годы. Надо только уметь ждать. Ждать и надеяться.
Глава 9
В мятой одежде, голодная, совсем не выспавшаяся, она вышла из поезда. Нужно зайти в Воронцовский переулок, вернуть хозяйке ключи от квартиры и забрать дорожную сумку. А ещё привести себя в порядок, хотя бы умыться да переодеться. Она так устала от чудес последних дней, что не смогла в поезде заснуть. Ей всё мерещились то Гришка-прохвост - "ищейка нижней ступеньки", то старушки-сестрички, то синеглазый не-старик. Есть хотелось до невозможности. Конечно, можно было зайти в вокзальный буфет и проглотить очередную булочку с кефиром, но время поджимало: до отлёта осталось несколько часов, а ещё столько дел.
Она специально вышла из троллейбуса на углу Дерибасовской и Карла Маркса, там рядом она заметила кондитерский магазин, где, конечно, можно купить что-нибудь вкусное для Шурочки и Серёжи. На витрине красовались коробки с черносливом в шоколаде и шоколадки. Она купила чернослив для Шурочки, углядела малюсенькие шоколадные бутылочки в разноцветной фольге для Серёжи. Их продавали на развес, она ухватила полкило и была очень довольна, когда продавщица свернула из газеты большой кулёк и насыпала туда конфеты. Там же в магазине за стойкой, покрытой клеёнкой, тётка в белом халате и прозрачном розовом передничке сбивала молочные коктейли. Кира решила попробовать, а заодно и позавтракать. А что, молоко с клубничным мороженым и сиропом - не завтрак? И поспешила на квартиру.
К памятнику Пушкину по спуску со стороны улицы Чайковского катились апельсины. Яркие, оранжевые, крупные - они подскакивали на выбоинах в асфальте и разлетались в разные стороны. Мгновение Кира испуганно глазела на жёлто-оранжевые мячики. Неужели опять предупреждение? Но тут же облегчённо вздохнула: за апельсинами бежала женщина.
-Ловите! Ловите их! Ловите же их! - кричала она на всю улицу. Прохожие смеялись, догоняли разбегающиеся апельсины, совали их в руки женщины. Она их заново роняла, так как пакет прорвался, а в руках у неё они не помещались. У Киры была авоська, связанная из кручёных шёлковых ниток. Она стала подбирать апельсины и складывать их в эту авоську.
-Вот спасибо! Как здорово вы придумали! Дурацкие пакеты - всё время рвутся, - пожаловалась женщина. - И ведь уже почти пришла домой, а тут раз - и посыпались бильярдными шарами во все стороны. Ну почему мне так не везёт?1
Она говорила быстро и без остановки, немного задыхаясь после бега по улице. Кира улыбнулась:
-Не расстраивайтесь. Видите, всё собрали. Только запачкались.
-Ах, нет! Не могу я их в таком виде принести. Муж - чистюля, он грязное в руки не возьмёт. Что делать? Что делать? - причитала она с таким видом, словно грязный апельсин - трагедия всей её жизни.
-Это пустяки! Смотрите, снег в фонтане у памятника не растаял. Можно повозить по снегу и обтереть носовым платком.
-Точно! Как это вы придумали!
Они вытряхнули из сетки апельсины в снег и взялись за работу. Отмытые фрукты складывали в авоську, при этом женщина болтала не переставая:
-Понимаете, я уложила его отдыхать, а сама тихонечко-тихонечко, на цыпочках вышла. Очень хотелось апельсинов купить. Вы замужем? - Кира кивнула. - Тогда вы должны меня понять. Хотела побаловать мужа, он их любит. Ваш муж любит апельсины?
-Ему нравятся персики.
-Персики? Пусть персики... Вы бы хотели угостить своего мужа спелыми сочными персиками? Конечно, хотели. И помчались бы на рынок - здесь отличный рынок - помчались покупать ему самые лучшие персики. А я купила апельсины, потому что он их любит. Это что, преступление? Я вас спрашиваю, это преступление - угостить человека апельсинами?
Странная манера говорить без остановки, почти без пауз, немного утомляла. Бедняга так разволновалась из-за несчастных фруктов, что никак не могла успокоиться и тараторила как заведённая.
-Знали бы вы, как мы устали! - продолжала женщина, - заняты были с утра до вечера. А потом я сказала: всё, хватит, тебе пора отдохнуть. А он говорит: Дашенька (меня зовут Даша), потерпи немного. Тогда я пошла и устроила скандал. И мы бросили всё и решили отдыхать. А как вас зовут?
-Кира, - она вытерла последний апельсин и сунула его в авоську. -Ну вот, всё. Теперь ваш муж не придерётся.
-Вы не знаете моего мужа! Он вида не подаст, что ему что-то не нравится. Но я-то чувствую. Спасибо вам. Но как же мне вернуть вам сетку? Вы далеко живёте?
-Здесь, рядом. В Воронцовском переулке.
-Замечательно, - обрадовалась Даша, - значит, мы зайдём ко мне, я выложу их и верну вам сетку. А вы живёте в Одессе?
-Нет, я здесь по делам. А живу я в Ленинграде.
-Да что вы! И мы из Ленинграда. Сегодня улетаем, хотя муж терпеть не может самолёты. У него здесь были съёмки.
Сердце Киры ухнуло куда-то вниз: неужели...
-Да вы, наверное, видели его. Недавно по телевизору показывали фильм "Три товарища" по Ремарку. У него там главная роль. Неужели не видели? - изумилась Даша.
-У нас нет телевизора, - севшим от волнения голосом просипела Кира. - Кого он играл?
-Роберта Локампа, конечно. Вообще-то он не артист, он художник-портретист. Хороший художник. Даже выставка была в Союзе художников на Большой Морской. Там его увидал режиссёр и стал уговаривать. Иво отказывался, долго отказывался. Но тот его уговорил. А я сразу сказала, что никуда его одного не пущу. Хочу быть рядом. Вот вы бы мужа отпустили в незнакомый город с незнакомыми людьми? Думаю, что нет. Ваш муж кто по профессии?