В Кроуфорде индейцы тоже жили, поэтому Стерегущей Сове не составило труда завербовать себе нескольких осведомителей, которые на протяжении всех последних лет и информировали ее о том, как живет и трудится Джек Браун.
Джек Браун, сын водителя-дальнобойщика, чей прадед был индейцем-шошоном из племени Сломанного Пера, и врача-хирурга Аманды Браун, в девичестве Джонс. Внучки акушерки Кэтрин Джонс, Аитеннае, Стерегущей Совы, иш-сон-кан сиу из племени Черного Лося…
Вьюга вовсю завывала за окнами, дом прогрелся до самого последнего уголка, и Стерегущая Сова невольно начала клевать носом, но тут Волк поднял лобастую голову, и в желто— зеленых глазах загорелся огонек. Пожилая женщина прислушалась. У индейцев слух куда более чуткий, чем у белых, но даже Сова не могла уловить ни единого звука в завываниях вьюги. Впрочем, со зверем человеку не тягаться…
Еще через несколько минут по окнам мазнул бледный свет автомобильных фар. Стерегущая Сова накинула меховую парку, набросила на голову капюшон и торопливо шагнула на крыльцо.
Тяжелый внедорожник остановился перед домом, и на нем тут же начали расти небольшие сугробы. Хлопнула дверь, и высокий мужской силуэт вскинул руку в приветственном жесте.
— Ан-хуг, иш-сон-кан! Как я рад видеть тебя, Стерегущая Сова… ого! Здравствуй, Серый Брат.
Темная тень прянула с крыльца и встала между Совой и Джеком Брауном, но молодой человек не выказал ни испуга, ни удивления, только уважение и восхищение. Он медленно опустил руки и развел их в разные стороны, повернув их ладонями к волку. Зверь не сделал ни одного лишнего движения, ограничившись лишь тем, что чуть глубже втянул носом воздух. Не спуская с него глаз, Джек шагнул вперед и спокойно опустил руку между острых ушей… Моя кровь, с нежной гордостью подумала старая индианка. Город не испортил мальчика. Хорошо, что он вернулся.
Она протянула к Джеку руки, радуясь, что в темноте не видно ее лица, но голос звучал ровно и чуть насмешливо:
— Здравствуй, блудный ич-кенне! Волк, ичи!
— Не устаешь удивлять окружающих, Мать Леса? Или… в Сайлент-Крик его считают безголосой собакой?
— Он научился вполне сносно лаять. Когда это необходимо. Но ты прав. Все, кроме старого Балларда.
— Ну еще бы! Как он, старый браконьер?
— Ушел из дома, поселился на дальней заимке. Охотится, разводит пчел, слушает радио. Почему ты никого не предупредил?
— А кого? Фрэнк знает, что я должен приехать, ты… ты всегда все про меня и так знала, а телефона на Чертовом плато, насколько я знаю, нет. А больше меня здесь никто и не ждет.
— Уверен?
— Ну… почти.
— Как малышка перенесла дорогу?
— Спала от самой Тиссулы. И слава богу, потому что трасса ужасная: Я ехал на цепях, но все равно с полным ощущением, что лечу под горку. Пожалуй, мы вовремя успели. Завтра перевал встанет.
— Скорее неси ее в дом. Я натопила так, что снег, кажется, не успевает падать на крышу.
Джек вдруг прищурился и с подозрением уставился на Сову.
— Погоди-ка! Тебе Фрэнк сказал про…
Стерегущая Сова вскинула руку, и в темноте мрачным огнем блеснули темные глаза.
— Джек Браун! Когда я хочу знать — я иду и узнаю. О тебе я хотела знать. Фрэнк, не Фрэнк — какая разница? Десять лет назад я знала, что что однажды ты вернешься. Я знала, куда ты уехал. Я знала, что ты взял себе девочку-жену, она родила тебе дочь, а недавно умерла от болезни, которой болеют только белые. И вот ты дома. Я рада.
Джек помолчал, потом вздохнул.
— Я тоже рад. За десять лет успел отвыкнуть от твоих индейских штучек. Эми, дорогая, открывай глазки и давай знакомиться…
Огромные синие глаза уставились на Стерегущую Сову, и Эмили Браун звонко произне ела:
— Здравствуйте, бабушка! Меня зовут Эми. Мне пять лет. Это наш дом, да? А это… ой, па-ап!
— Тихо, мелочь. Не бойся. Он хочет с тобой познакомиться. Протяни ему ручку, не бойся.
— Ух!.. У него язык, как терка… Ой, он мне лицо облизал! Хорошая собачка! А как его зовут, бабушка?
— Волк.
— Ох… Хорошее имя.
— Он теперь твой.
— Как это? Навсегда?
— Ну… на некоторое время. Пока ты не освоишься в здешних лесах. Замерзла?
— Немножечко.
— Ну пошли в дом. Там тепло и хорошо, а еще я приготовила целое блюдо вкусных плюшек с корицей, горячее какао и сандвичи с ветчиной.
— А как же Волк?
— Он не любит жить в доме. Ему больше нравится спать на снегу под звездами.