Я шла, не разбирая дороги, погруженная в свои мысли, и быстро очутилась в нескольких милях от дома. Увидев перед собой скалы, стала карабкаться наверх, неизвестно, зачем и почему. Судя по низко висящей луне до рассвета оставалось не больше сорока минут. Скоро приедут мама и Дениз. Я не хотела их видеть — и вообще никого!
Я поднималась минут двадцать, пока не нашла достаточно широкий выступ, чтобы присесть. От холода стала тереть ладони друг о друга, и мое внимание привлекла красная вспышка — обручальное кольцо, память о несостоявшейся свадьбе.
Я поднялась и взглянула за край обрыва: скалы внизу притягивали будто магнит, они казались совсем близкими и не пугали. Спустя мгновение мои глаза закрылись и я почувствовала, как делаю шаг вперед. За ним — другой…
— Тебе, наверное, тяжело.
При первых звуках голоса я открыла глаза. Футах тридцати внизу подо мной на кромке скалы сидел Влад.
— Да, мне тяжело, потому что мужчина, которого я люблю погиб. Как ты проницателен!
Влад поднялся:
— О, я не это имел в виду. Я говорил о том, что тебе трудно решиться выполнить задуманное. Мне не приходилось с этим бороться. После обращения в вампира я никогда не возвращался в человеческое состояние. А ты, просыпаясь каждое утро, обнаруживаешь, что ты. — человек. С этим сложно смириться.
О чем он, черт побери, бормочет?
— Влад, я сказала, что хочу остаться одна. Проваливай отсюда.
— Нет, Кэтрин, ты пришла сюда не ради этого.
— Не называй меня так, — бросила я по привычке, затем покачала головой.
Какая разница, как он меня называет? Он окинул меня презрительным взглядом:
— Почему? На краю обрыва стоит Кэтрин Кроуфилд, а не Кэт и не Рыжая Смерть. У Кэтрин нет никаких обязательств, она не чувствует ответственности и решила последовать за своим мужем в могилу. Ты выбрала свою человеческую; сущность. Это любопытно.
— Я не собиралась этого делать! — огрызнулась я, но тут же умолкла.
Разве? Я гуляла на пронизывающем ветру, карабкалась на скалы и стояла на краю обрыва с закрытыми глазами. Падение с такой высоты грозило разбитым черепом, и рядом не было ни вампиров, ни вурдалаков, которые могли бы меня вытащить. Кого я обманываю? Я знала, куда иду, покинув вертолет, хотя и не желаю признаваться.
Мысли заметались в моей голове. Ты можешь это сделать! Дон присмотрит за матерью, отряд прекрасно справится с операцией под руководством двух вампиров и вурдалака. Дениз и Рэнди… Сейчас никто не зависит от тебя, как после бегства от Кости. Ты можешь уйти к нему. Ты готова.
— Ты готова, Кэтрин? — издевательским тоном спросил Влад, снова произнося это имя и подслушав мои мысли.
— Пошел к черту, Дракула! — рявкнула я. — Неудивительно, что Кости тебя недолюбливал. Меня ты тоже злишь.
— Мы не питали друг к другу теплых чувств, но относились уважительно. А Кости хотел бы, чтобы ты это сделала? Или сам поступил бы так же в случае твоей смерти?
Нет!
Ответ пришел ко мне мгновенно, обдумывать его не пришлось. Я точно знала, как поступил бы Кости, окажись он в подобной ситуации. Если бы Макс меня убил, он был бы так же расстроен, как и я сейчас, но, будучи вампиром, не допустил бы мысли о самоубийстве. По крайней мере, не раньше, чем разыскал бы каждого, виновного в моей смерти, и не отплатил бы сполна. Лишь после этого он мог бы задуматься о своей смерти. Таковы вампиры.
Но Влад был прав. У меня имелось оправдание: я наполовину человек, могу отгородиться своей человеческой сущностью от остального мира и прыгнуть с обрыва прямо в руки Кости, поджидавшего меня по ту сторону. Вампирам такая роскошь недоступна. Если бы я была вампиром, мне не оставалось бы ничего другого, как спуститься со скалы и посвятить себя кровавой мести, невзирая на разбитое сердце. А если я — человек, могу себе позволить шагнуть в пропасть.
— Так кто же ты?
С шестнадцати лет, когда мать рассказала правду о моем отце, я мучилась этим вопросом. Стук сердца, казалось, опровергал все сомнения. Каждый вдох становился насмешкой над ними. Да, я во многом походила на человека, жаждала покоя и свободного падения в потусторонний мир, где меня ждал Кости. Господи, как же мне этого хотелось! Но я не совсем человек. Я никогда не была человеком в полной мере и не имела права притворяться им сейчас.
— Ну? — настойчиво подтолкнул меня Влад.
Я в последний раз, с сожалением посмотрела на каменистый склон, а потом встретила взгляд Влада.
— Я — вампир! — ответила я и отошла от края обрыва.
22
Менчерес не стал комментировать мое возвращение с Владом. Если он и догадывался о произошедшем, то держал это при себе. Приехали моя мать, Дениз и Аннет: спускаясь со скалы в лес, я видела, как кружил перед посадкой их самолет.
У самого дома я услышала пронзительный крик. Менчерес прикрыл глаза и покачал головой. Он стоял снаружи и ждал моего возвращения.
— Им только что сказали о гибели Криспина, — пояснил он.
— Ты хотел со мной поговорить?
Мой ровный голос его удивил.
— Я думал, ты сначала захочешь повидаться с матерью?
— Нет, давай поговорим сейчас.
Влад учтиво поклонился.
— Я вас оставлю для разговора наедине, — сказал он и ушел в дом.
Менчерес окинул меня оценивающим взглядом, и я ответила ему тем же. Ни один из нас не шелохнулся. Наконец он нарушил молчание:
— Я воспользовался своей силой, чтобы определить местонахождение тела Кости. На мгновение я его увидел: тело усохло до состояния истинной смерти и в груди торчит кинжал.
Этот образ взорвался в моем мозгу с силой артиллерийского снаряда. Чудом удалось не разразиться оглушительными воплями, как это только что сделала Аннет. Но с отчаяния я проткнула ногтями ладони.
— Тебе известно, где он?
Если уж я ничем не могу ему помочь, то хоть привезу его тело домой.
— Нет. Видение сразу исчезло. Я думаю, Патра использует заградительные заклинания. Она и раньше прибегала к их помощи, когда хотела от меня скрыться. Но я обязательно попытаюсь еще.
— Спасибо.
Это было первое искреннее одобрительное слово, сказанное мною в адрес Менчереса. Он не улыбнулся, но его лицо стало менее напряженным.
— Это мой долг, и я хочу попрощаться с Кости, как он того заслуживает.
Мы оба долго молчали. Затем Менчерес снова заговорил:
— Еще при жизни Кости оставил распоряжение, согласно которому все завещано тебе. Теперь ты — глава его рода. Я поклялся кровью в верности нашему с ним союзу и теперь присягну тебе.
Тугой комок поднялся к горлу, а потом рухнул вниз, потянув за собой все эмоции. Я не могла позволить никаких переживаний, только кивнула:
— Если он хотел этого от меня, я выполню его желание.
По лицу Менчереса скользнула грустная улыбка.
— Он бы гордился тобой, Кэт!
Мои губы тоже дрогнули в отчаянной попытке изобразить улыбку.
— Это единственное, что дает Мне силы жить.
Из глубины дома послышался глухой удар.
Я выпрямилась:
— Ты хотел сказать что-то еще? Нужно повидать Аннет. Похоже, ей очень плохо, как и мне.
— Остальное подождет. Иди. Позаботься о его людях.
Несмотря на мою ревность и обиду за то, что Аннет не раз пыталась разрушить наши с Кости отношения, и еще на мою невольную зависть из-за лет, проведенных ею ранее с Криспином, при виде Аннет мне захотелось ее утешить. Если кто-нибудь и мог понять мои чувства, то лишь она.
— Иди ко мне, Аннет.
Я отстранила Джэна и Заступа, державших Аннет за руки. Они то ли пытались ее успокоить, то ли хотели предотвратить попытки разгрома нашего нового жилища. Кругом валялись обломки разбитой мебели. Из глаз Аннет ручьями текли розовые слезы, и выглядела она ужасно.