— Да что ты, как пацан?! Пей! — возмутился Толик. — Чего тут пить-то?
— Конечно, ты ведь уже взрослый, — Оксана вновь погладила Фёдора по груди и сильно прижалась к нему. Стараясь не думать о ней, Фёдор схватил бутылку и сделал несколько глотков. Девушка, смеясь, забрала у него портвейн, чуть приложилась к горлышку и передала Егору, всё державшему руку на изготовке. Тот с жадность начал опустошать тару, но Толик вовремя успел остановить:
— Э, э, ты не один тут. Это последняя, — студент отобрал бутылку с остатками вина.
Вытерев рукавом нос, Егор вдруг засобирался домой. Слово «последняя» оказалось тем рычагом, что заставило Егора вспомнить и о доме.
— Ну, всё… пойду я, — попытался он встать, но тут же упал на землю. Рассмеявшись, Толик стал помогать ему, вновь вскарабкаться на бревно.
— Я тоже пойду, — вставая, Фёдор помог соседу. — Дядя Егор, пошли, провожу тебя.
— Пошли, — соглашаясь с юношей, вновь попытался встать Егор. На этот раз, благодаря крепким рукам Фёдора, удалось обойтись без падений, Парень хотя и был выпивший, но молодость всё-таки побеждала.
— А… ето… Натку надо взять, — каким-то странным образом вспомнил Егор о соседской дочери. Оксана насторожилась и мельком взглянула на поющего Александра.
Дружный хор голосов подхватил новую песню:
Люди идут по свету,
Им вроде не много надо.
Была бы прочна палатка,
Да был бы не скучен путь.
Но с дымом сливается песня…
Наташа сидела рядом по другую сторону от преподавателя. И из-за него её не было видно. Понимая, что при росте Фёдора, он мог и заметить, Оксана резко встала, стараясь отвлечь внимание на себя:
— Ох, что ж совсем на ногах-то не стоишь? — обратилась она к Егору, но смотрела в глаза Фёдору.
— Ничёго, я его доведу, — ответил тот.
— Натаху зови, — покачиваясь в крепких руках парня, продолжал Егор волноваться за соседскую дочку.
— Она ужо ушла, — ответил Фёдор, веря в это.
— А-а-а… — протянул мужчина и сильно кивнул, ударившись подбородком себе о грудь. — И мы пойдём. Выпить нету, девок нету, — он обречённо махнул свободной рукой. — Привезли совсем мало. Не из кого выбирать.
Оксана рассмеялась:
— Да какие тебе девки-то? Еле на ногах стоишь.
— Не скажи, — погрозил он ей пальцем. — Еже ли чё, дык я о-го-го...
Девушка, смеясь, кивнула.
— А ты наших девок не обижай, — хлопнул Егор Толика по груди.
— Да кто их обижает-то?
— Вот и не обижай. У наших девок… у всех есть… — потом подумав, добавил: — У Нюрки моей нет… никого, — сделал он пальцами странный жест, словно закручивал лампочку. Потом попытался и второй рукой что-то изобразить, отчего сильно качнулся, увлекая за собой и Фёдора. Но тот, удержавшись на ногах, не дал упасть и Егору.
— Ты хороший парень, — Егор вновь хлопнул Толика по груди. — Вот школу закончит, и присылай сватов. За тебя отдам.
— О, нет, спасибо, я ещё молодой, — усмехнулся Толик, вспоминая Егорову дочь с прошлого года. Тогда мужчина, нахваливая её, всё же уговорил прийти в гости и познакомиться. Но одной встречи студенту оказалось достаточно. Больше его не тянуло встречаться с Нюркой.
— А чё? Она у меня тоже рыженькая. Как ты.
— Не, мне ещё рано, — похлопав Егора по плечу, ответил Толик.
— Ну и як хошь, — махнул тот рукой и, взглянув на Фёдора, добавил: — Пошли чё ли?
— Пошли, — кивнул юноша.
Заплетающимися ногами Егор попытался сдвинуться с места. Фёдор, крепко обняв его и не оглядываясь, повёл от костра.
…Счастлив, кому знакомо
Щемящее чувство дороги.
А ветер рвёт горизонты
И раздувает рассвет…
Пел Александр, глядя в глаза Наташи.
Тот, кто мог бы увести её от этого взгляда, удалялся неровной походкой, таща за собой еле передвигающего ноги Егора.
***
Пролетают гуси над Таймыром.
Пролетают гуси клином серым.
Стал для них давно родным и милым
Неуютный и суровый Север…
Пел Александр, не сводя взгляда с больших Наташиных глаз. Ребята постепенно разбредались по территории. Кто-то продолжал уничтожать остатки привезённого портвейна, кто-то, образовав пары, стоял, спрятавшись от посторонних глаз под деревьями.
Толик, переборщивший с алкоголем, мирно спал на бревне. Рядом сидела Оксана с ещё одной студенткой — Ириной. Та всё время посматривала в сторону поющего без устали преподавателя.
— Надо же, совсем ещё малолетка, а как прилипла к нему! — с раздражением говорила Ирина. Оксана мельком взглянула в сторону и спросила: