– Снятой кожей?
– Об этом шепчутся горничные. Впрочем, и они невеликого ума. Стало быть, без кожи?
– Прошу прощения, но…
– Понимаю, следствие идет. И мешать не собираюсь. Что до жалости, то глупо жалеть овец, единственное предназначение которых питать пастырей. Вы, как действующий мастер, должны понимать, что смерть – это вполне естественный итог жизни, и жалеть кого-то лишь потому, что он умер, по меньшей мере странно. Вам нравится Ольга?
– Простите?
Уж больно резкой получилась смена темы.
– Моя сестра. Она несколько легкомысленна, но молода, здорова и хороша собой. Особым умом, правда, не отличается, однако при всем том из нее получится вполне годная супруга.
– Годная для чего?
Пожатие плечами.
И трость вновь касается камней, на сей раз нежно, трепетно даже.
– Сами решите. В свое время ей не хватило твердой руки, к сожалению, отец и дед слишком многое ей позволяли, что не могло не остаться вовсе без последствий.
– Ваша сестра мне не интересна.
– К слову, она не испытывает тех предубеждений перед людьми с даром, подобным вашему, которыми страдают большинство половозрелых девиц.
– И жениться я не собираюсь.
…наверное.
…жениться было бы неразумно. И нынешняя ночь никого ни к чему не обязывает. Она просто была и только. А что тьма дремала, утомленная человеческими страстями, так… случается.
– У нее весьма приличное приданое.
– Нет.
– Жаль, – без тени жалости произнес Олег. – К слову… вы, как понимаю, преуспели больше моего?
– В чем?
Олег указал тростью на дом, укрытый пледом из листвы.
– Она показалась мне любопытной. Стоящей внимания. Простовата, конечно, и манеры далеки от совершенства. Однако при всем том есть в ней что-то такое… манящее. Признаться, я рассчитывал на небольшой роман.
Захотелось сломать ему нос.
Вот просто так, без предупреждения. Без словесных поединков и благородных дуэлей, исключительно простонародно. И тьма заворочалась. Она не собиралась отдавать то, что уже считала своим.
– Здесь тоскливо. Беда почти всех небольших городков. Заняться совершенно нечем. Пустые люди. Пустые сплетни. Матушка выезжает куда-то, но… все смотрят на тебя, как на диковинку. А уж местные девицы и вовсе спят да видят, как бы половчей окрутить тебя. То есть, меня, – Олег передернул плечами. – Их ужимки отвратительны. И поэтому я предпочитаю женщин, которые у которых, скажем так, не возникают в голове матримониальные планы.
Он склонил голову, разглядывая Глеба со своей обыкновенной задумчивостью, будто впервые увидел его. Или же, увидев, сделал неверные выводы, которые ныне переосмысливал.
– Но поскольку вы явно преуспели больше моего… что ж, мне остается уступить.
И уйти.
Лучше, если сейчас, пока тьма сама присматривается к этому недоноску, которого она способна поглотить в один вдох.
Или выдох.
И тьма поглотит. Если Глеб позволит. Ему ведь хочется. А улица пустынна. Уж больно ранний час. Стало быть, свидетелей не будет, а Глеб…
…велел тьме успокоиться.
– Был рад встрече, – Олег коснулся пальцами шляпы. – И все же подумайте о моей сестре. Интрижка интрижкой, а брак – дело иное, серьезное…
…Земляной тоже не спал.
Глаза его запали, черты лица заострились. И нижняя губа капризно оттопырилась.
Пахло от него тьмой.
И смертью.
Запах был до того острый, что тьма окончательно пробудилась, расплескалась, потянулась к сладковатому этому аромату.
– Кто? – поинтересовался Глеб.
– Твой знакомый, – Земляной не стал ни о чем спрашивать, за что Глеб был ему несказанно благодарен. – Микола. Нашли в переулке с проломленным черепом. И главное, еще живого нашли…
– Но…
– Поднять не вышло. У него на коже с полдюжины печатей стоят. И старых, заметь, – Земляной нервно передернул плечами. – А главное, знаешь что? Нашлись свидетели, которые видели, как ты пытался убить несчастного…
– Я не пытался его убить, – Глеб поднял со стола пустую кружку, от которой едко пахло травами.
– Я знаю. Просто проклял. Что? Думаешь, если пациент помер, то и руку твою не узнаю?
– Он заслужил.
– Верю.
– И проклинал, чтобы задумался. Если бы пришел, я бы…
– Опять же верю.
– Когда он умер?
– Да вот… пару часов как… в подвале лежит. Взглянуть не желаешь?
– Желаю.
Глеб аккуратно поставил кружку на круглый след, оставшийся на поверхности стола.
– Только учти… никаких слияний, проникновений и прочего, – Земляной привстал, покачнулся и опустился на стул. – Мне тут… сумасшедший мастер не нужен… я и сам, похоже… скоро… того…