НА КРАЮ ОЙКУМЕНЫ
Часть первая
ПУТЕШЕСТВИЕ БАУРДЖЕДА
Глава первая
ЗАВЕЩАНИЕ ДЖОСЕРА
Над низкими глинобитными оградами взвились клубы пыли, послышались пронзительные крики. Что-то случилось в лабиринте узких улиц, у самой пристани города Белых Стен[1] — столицы Черной Земли, страны Та-Кем.[2]
Уахенеб — кормчий царского казначея — стремительно поднялся и стал всматриваться в сторону города, откуда доносился тревожный шум. Сидевшие рядом гости не двинулись, даже не оглянулись на происходившее за стенами маленького сада.
— Что происходит там? — нетерпеливо спросил кормчий, пытаясь заглянуть в потупившиеся лица друзей.
— Вестники Великого Дома[3] ловят преступника… — неохотно ответил седовласый тесть Уахенеба.
— Но шум около дома Антефа, моего друга и друга детей моих! — с беспокойством воскликнул кормчий.
— Ловят самого Антефа, — вмешался молодой сосед. — Мы знаем, что за ним приходили вестники нашей окраины.
— Как! Ловят Антефа, а вы сидите, словно идет погоня за антилопой? — негодующе вскрикнул Уахенеб. — Этот человек не может быть преступником! Кто не знает корабельного плотника Антефа!
Кормчий негодующе оглянулся на неподвижные фигуры своих гостей и выскочил на улицу, а за ним оба его юных сына, такие же высокие и плечистые, как отец. К ним присоединились и корабельные ученики Уахенеба, находившиеся в числе гостей.
— Уахенеб слишком много времени проводит в плаваниях и еще не знает, как свирепствуют сейчас посланцы фараона… — тихо сказал тесть кормчего.
— Если не научится быть покорным, то скоро его поволокут, закованного, в каменоломни! — угрюмо проворчал худой кузнец.
— Стыдно тебе, говорящему худое, — вмешалась жена кормчего. — Мой Уахенеб умен и испытан в опасностях. Его любит и сам казначей бога Баурджед…
— Любит, как крокодил антилопу, — бурчал упрямый кузнец, — пока у его лучшего кормчего все хорошо. Но стоит только Уахенебу оступиться — кто защитит его? Кто посмеет выступить против повеления Великого Дома?..
Крики приблизились к воротам сада, и жена кормчего тревожно выглянула на улицу.
Слева, в конце узкого прохода между однообразными оградами из серого речного ила, показался одинокий беглец. Он опередил на два десятка локтей[4] своих преследователей, во главе которых неслись, словно гончие собаки, два полуобнаженных человека, в пестрых поясах вестников фараона, вооруженные кинжалами и тяжелыми палками. За вестниками бежал всякий сброд: бездельники — сыновья пристанских чиновников, погонщики ослов и случайные прохожие, обрадовавшиеся перемене в однообразии неторопливой жизни. Все вопили и визжали, будто увидели “отвращающего лицо” — злого духа пустыни или подземное чудовище древних преданий.
Беглец не походил ни на злодея, ни на чудовище. Его измученное лицо в разводах грязи, глаза, расширенные и полные отчаяния, могли вызвать только жалость и негодование в каждом, кто знал этого человека.
Беглец приблизился к Уахенебу.
— Антеф! — негромко окликнул его кормчий и продолжал скороговоркой: — Беги улицей Гребцов налево, повернешь у сада богини к складу товаров, доставленных нами… Скажи сторожу — я велел, и он укроет тебя среди тюков. Там жди ночи… Беги и не оглядывайся.
Антеф поравнялся с Уахенебом. Преследователи почти настигли свою жертву. Кормчий закричал и ринулся прямо на Антефа.
Наблюдавшая из сада женщина вскрикнула от негодования. Но когда ее сыновья и трое из учеников мужа кучей бросились вслед Уахенебу, столкнулись с преследователями и свалились в густую пыль, она поняла, что Уахенеб и молодежь действуют по уговору.
Антеф исчез за углом, а молодые люди продолжали удерживать преследователей с криками: “Поймали, поймали!..”
Бежавшая позади вестников толпа остановилась в недоумении. Наиболее азартные приняли участие в свалке, и пыль совершенно закрыла все происходящее на улице. Вестникам фараона не скоро удалось разобраться в сумятице и освободиться от рук своих усердных помощников. Но когда выяснилось, что беглец избежал поимки, то старший вестник подскочил к Уахенебу с угрозами:
2
Та-Кем — Черная Земля. В просторечии Кем или Кемт — “черная”. Так называли древние египтяне свою страну.
3
Великий Дом — иносказательное наименование царя (пер-о), откуда пошло древнееврейское “фараон”.