Разумеется, на нашем пути возникало немало трудностей и непредвиденных ситуаций. Дорога была непростой, и часто ситуация становилась лучше по одним параметрам и хуже по другим. Несомненно, существует опасность выборочного подхода к истории, при котором возникает упрощенный нарратив: человечество постоянно улучшается по пути от варварского прошлого к славному настоящему. Но если смотреть на общую картину человеческой истории, где видны не взлеты и падения отдельных империй, а изменения человеческой цивилизации на всей планете, тенденция к прогрессу очевидна[42].
Порой бывает сложно поверить, что тенденция именно такова, ведь часто кажется, что кругом все только рушится. Отчасти этот скептицизм объясняется нашим жизненным опытом и наблюдением за сообществами на протяжении нескольких лет – в масштабе, где провалы почти столь же вероятны, как и успехи. Также отчасти он, возможно, связан с нашей склонностью делать акцент на плохих, а не на хороших новостях, на угрозах, а не на возможностях: такая установка исправно работает, когда нужно определить направление движения, но подводит, когда мы хотим объективно оценить баланс хорошего и плохого[43]. Однако если мы обратимся к наиболее объективным глобальным индикаторам качества нашей жизни, трудно не заметить существенных улучшений от столетия к столетию.
Такие тенденции не должны нас удивлять. Каждый день мы извлекаем выгоду из бесчисленного количества инноваций, которые внедрялись на протяжении сотен тысяч лет. Это инновации в технологиях, математике, языке, институтах, культуре, искусстве; идеи сотни миллиардов человек, которые жили до нас и оказали влияние почти на все аспекты современного мира[44]. Это потрясающее наследие. Немудрено, что наша жизнь в результате стала лучше.
Нельзя утверждать наверняка, что описанные тенденции к прогрессу сохранятся. Однако, учитывая их устойчивость, пессимистам придется поискать аргументы, чтобы объяснить, почему крах должен случиться именно сейчас. Не стоит забывать, что коллапс предрекают давно, но пока предсказания не оправдывались. Об этом хорошо сказал Томас Маколей:
Мы не можем безусловно доказать, что те заблуждаются, которые говорят нам, будто общество достигло апогея своего развития и будто мы видели лучшие дни. Но так говорили все пришедшие до нас, и говорили с совершенно таким же видимым основанием… Если мы не видим позади себя ничего, кроме усовершенствования, то на каком же основании мы не должны ожидать впереди ничего, кроме перемены к худшему?[45]
Он написал эти слова в 1830 году, после чего прошло еще 190 лет прогресса и ошибочных предсказаний о его окончании. В эти годы продолжительность жизни удвоилась, уровень грамотности взлетел, а восемь из десяти человек спаслись от крайней бедности. Что может принести нам будущее?
Что может ждать нас впереди
В масштабах жизни одного человека наша двухсоттысячелетняя история кажется почти непостижимо долгой. Однако по меркам геологии она коротка, а по меркам Вселенной – и вовсе мизерна. История нашего космоса насчитывает 14 миллиардов лет, и даже это немного, если рассматривать ее в более крупных масштабах. Впереди нас ждут триллионы лет. Будущее необозримо.
Какую часть этого будущего мы сможем увидеть на своем веку? Ископаемые находки служат источником полезных сведений. Как правило, виды млекопитающих живут около миллиона лет, а затем вымирают; наш близкий родственник Homo erectus прожил почти два миллиона лет[46]. Если приравнять миллион лет к одной 80-летней жизни, то сегодня человечество пребывает в подростковом возрасте – ему шестнадцать лет, оно только обретает силу, но уже может нажить серьезные неприятности[47].
42
Так, рассказ о столетиях, которые ушли у Западной Европы на восстановление после краха античной цивилизации, занимает важное место в большинстве западных исторических нарративов, но стоит взглянуть на всю планету, включая Китай, Индию, исламский мир, Америку и даже Византию, как станет ясно, что общая тенденция была не такой уж негативной.
Полезно провести аналогию с рынком акций. В масштабе дней и месяцев отдельные акции примерно с одинаковой вероятностью могут как подорожать, так и подешеветь. Однако, если взглянуть на рынок в целом в масштабе десятков лет, восходящий тренд окажется очевидным и устойчивым на протяжении столетий. Или, как Томас Маколей отметил в 1830 году, “одна какая нибудь волна может отойти назад, но самый прилив явно подвигается далее” (1900, p. 542).
По мере поступления новой информации становится все очевиднее, что считать разговоры о прогрессе недопустимыми в историческом анализе – значит игнорировать ключевой аспект человеческой истории. Если профессиональные историки хотят ограничить свои изыскания и аналитику дескриптивными вопросами, решать им. Но нам необязательно следовать их примеру. Некоторые из наиболее важных событий нашего прошлого имеют значимые оценочные и нормативные последствия, которые необходимо обсуждать, если человечество хочет извлекать уроки из собственной истории.
43
Скепсис ученых порой объясняется нежеланием вообще давать оценку прошлому, поскольку часто это делается некачественно, поскольку это не работа историка или поскольку этому противоречат философские установки.
44
Оценить число людей, которые когда либо жили на планете, непросто, поскольку у нас нет данных о численности населения для большей части истории человечества. Этот показатель особенно чувствителен к оценкам ожидаемой продолжительности жизни в долгосрочной перспективе. Haub & Kaneda (2018) называют цифру 108 млрд человек. Если прибавить соответствующие величины к более ранним оценкам Gold-berg (1983) и Deevey (1960), то получится 55 млрд и 81 млрд соответственно (по подсчетам автора). В целом 100 млрд – надежная медианная оценка при реалистичном диапазоне 50–150 млрд.
46
Оценки средней продолжительности существования видов млекопитающих варьируются в диапазоне от 0,6 млн лет (Barnosky et al., 2011) до 1,7 млн лет (Foote & Raup, 1996).
Старейшие окаменелости, которые принято связывать с Homo erectus, были найдены при раскопках Дманиси на территории современной Грузии; их возраст составляет 1,8 млн лет (Lordkipanidze et al., 2006). Самые молодые окаменелости были обнаружены на территории современной Индонезии; их возраст – 0,1 млн лет (Yokoyama et al., 2008).
47
В масштабе такой жизни весь XXI век уложился бы в три дня – три судьбоносных дня, ради которых под угрозу была поставлена вся жизнь человечества.