Женька хотел что-то сказать, но я перебил его.
- Я действительно не брал на борт этих людей, Женя, - сказал я. - Но я их видел. Они обращались ко мне, просили забрать оттуда. Я расспрашивал о них в тамошнем порту. Так что за мной обязательно придут.
- Но... ты же можешь все объяснить, правда?
Я с удивлением понял, что Евгений Садовников, старший навигатор торгового звездолета «Стрела», действительно беспокоится за меня. Вот сейчас - я видел - он созрел до того, чтобы предложить мне помощь, и раскаивается, что не сделал это сразу.
- Ты действительно ни в чем не виноват? - повторил он.
- Действительно. И вообще, ты меня разбудил.
- Да? - Женька посмотрел на часы. - День в разгаре.
Я только плечами пожал.
- Ну извини, - Женька некоторое время серьезно смотрел на меня с экрана. - Тогда удачи.
Он отключился, а я пошел пить кофе. Настроение было - хуже некуда. А ведь крейсер может прилететь и завтра. И послезавтра. Если я буду все время думать об этом, то успею сойти с ума, рассудил я, но перестать думать не получалось.
Я сел на диван и, уставившись в потолок, принялся еще раз повторять про себя свою легенду, сам стараясь поверить - все было именно так. Я продумывал каждую мелочь, и история выходила стройная и убедительная.
А потом раздался звук зуммера.
Я вздрогнул, но тут же взял себя в руки. Не спеша, как и подобает ничего не подозревающему человеку, я включил экран внешнего обзора. Они уже были здесь - пять или шесть полицейских в серой форме союзной полиции.
- Откройте, полиция!
Банально, но так положено, наверное. Я щелкнул тумблером, опуская аппарель, и потянулся за капитанским кителем.
Они не вошли, а ворвались на корабль, как будто всерьез ожидали найти здесь государственных преступников. В касках, брониках, с автоматами наперевес, полицейские рассыпались по маленькой «Птахе», как горох, в мгновение ока проверили трюмы, забитые ящиками с грузом, обшарили жилой отсек и приблизились к рубке. Я вышел в коридор и захлопнул дверь за своей спиной. До предъявления официальных обвинений я имел полное право не пускать никого в святая святых корабля. Будь я ни в чем не замешан, то вел бы себя именно так. Вот я и вел. Ну, пытался, во всяком случае, хотя колени у меня подгибались от ужаса.
- В чем дело? - спросил я.
- Капитан Алексей Артемьев? - спросил старший группы, приближаясь.
- Да.
- Лейтенант Колесников. Вы задержаны до выяснения всех обстоятельств.
- Каких обстоятельств?
- Соучастие в преступлении, предусмотренном статьей... - Он назвал номер, но я моментально его забыл.
- Похищение человека, - пояснил лейтенант почти сочувственно.
- Что? - Я распахнул рот, пытаясь осмыслить сказанное и как-то совместить его с отцом и дочерью Бовва. Не получилось.
- Вы задержаны до выяснения всех обстоятельств, - терпеливо повторил лейтенант Колесников. - И у нас есть ордер на обыск корабля. Пожалуйста, отдайте нам универсальный ключ и сдайте оружие.
Я пристально изучил лейтенанта с головы до ног, демонстративно поджал губы и полез во внутренний карман кителя за «Кольтом». Оружие выхватили из моих рук.
- Ключ.
Я протянул ему карточку, открывающую все отсеки «Птахи», включая двигательный. Я чувствовал себя так, как будто меня собираются насильно раздеть на глазах у толпы людей - вроде ничего страшного, да и жизни не угрожает, однако противно и неудобно. Лейтенант забрал карточку и сделал короткий жест. Двое рядовых выступили вперед, один ткнул меня автоматом в грудь:
- Лицом к стене. Руки на стену, ноги шире.
Меня обыскали, после чего сковали руки за спиной, нацепили дыхательную маску и вывели наружу. Вечерело. Сильный ветер гнал по взлетному полю какой-то мусор. Я оглянулся на «Птаху». Вдруг накатил ужас, что я никогда больше не увижу своего звездолета. Пришлось сжать зубы и отвернуться. Если верить старым фильмам, у капитанов звездных кораблей не бывает слез на глазах, разве что от ветра. Потом меня впихнули в полицейскую машину и захлопнули двери. Через несколько минут я покинул «Антрацит» в межпланетном катере. Крейсер болтался на орбите - корабли такого класса не были приспособлены к тому, чтобы садиться на планеты.
Внутри полицейского крейсера я был впервые. Ярко освещенные коридоры, казалось, уходили в бесконечность. Наш путь закончился в просторном кабинете. Меня освободили от наручников, и полицейский чиновник приложил мою ладонь к компьютерному идентификатору личности. Естественно, ничего не произошло.
- Черт возьми, и этот без печати! - в сердцах воскликнул чиновник.
Должно быть, ему очень не нравилось работать на Краю. Ну еще бы, никакого учета и контроля.