- Нет! - заорал я и рванулся к разбитому прибору. Экран был моим единственным шансом вернуться домой.
- Да! - передразнил меня Иван. - Очнулся, значит? Вставай давай!
И он снова пнул меня в бок.
Я медленно поднялся. Меня трясло.
- Дай сюда мешок! - приказал Иван своему младшему товарищу. Тот протянул ему рюкзак. Иван бросил туда «Кольт», защелкнул карабин и вернул парню: «Понесешь». Тот молча кивнул.
- А теперь пойдем, - велел Иван, показывая мне ружьем направление.
- Куда? - спросил я, не трогаясь с места.
- В Ключи, - охотно объяснил мужик, нисколько не удивляясь, что я говорю по-русски. Видимо, ему не первый раз попадались русскоязычные пришельцы.
- И зачем мне туда?
- Хочешь, чтобы мы здесь тебя пристрелили? - Иван поднял ружье.
- Нет. - Я невольно отступил с линии огня.
- Тогда иди вперед и не болтай!
Я послушно пошел, хотя не очень понимал, куда.
- И ты не зевай! - прикрикнул на младшего товарища Иван. - Глаз с него не спускай!
- Да куда он со связанными руками денется?
- Может, и никуда. Но все равно смотри, а не на Солнце всуе оглядывайся.
Парень закинул ружье за плечо и пристроился позади меня. Иван пошел впереди, выбирая путь в прогалинах между елками и придерживая ветки, чтобы они не летели мне в лицо. Я сначала удивился, а потом понял, что манера передвижения по лесу доведена у него до автоматизма, он просто не может иначе, неважно, идет позади товарищ или пленник со связанными руками.
Шли недолго. Поселок оказался куда ближе, чем я ожидал. Все-таки ориентирование по карте на пересеченной местности не было моей сильной стороной. В космическом пространстве я справлялся лучше, но там все было совсем иначе. Там я был будто улитка, упрятанная в крепкий панцирь «Птахи». Звездолет был моими глазами, ушами, ногами... Здесь же мне приходилось быть собой, и я чувствовал себя слабым и уязвимым. И не только чувствовал. К сожалению, я таким и был, особенно на фоне местных мужиков, крепких, здоровых и прекрасно подготовленных к суровой жизни.
В поселок мы вошли свободно, хоть и пришлось миновать что-то вроде заставы. Дорога была перегорожена деревянным шестом-шлагбаумом. Верховой мог бы его перепрыгнуть или спешиться и обойти препятствие по тропинке, как сделали мы, но для телеги это было непреодолимое препятствие. Я понятия не имел, с чем связаны подобные меры предосторожности. Было не похоже, чтобы деревни враждовали между собой. Но, возможно, я был не в курсе каких-то местных реалий.
У шлагбаума дежурил еще один мужик, такой же здоровый и крепкий, как Иван, но моложе, в кожаной куртке на меху и теплых сапогах.
- Кого это вы поймали? - радостно приветствовал он моих спутников.
- Сам не знаю, - сообщил Иван. - У него и спросим.
- Шпион, наверное, - предположил дежурный.
Мне стало смешно. Похоже, тут все убеждены, что Союз очень озабочен здешними делами. Может, парочку шпионов СБС сюда и посылала, но остальную Галактику жизнь на Земле совершенно точно не интересовала. Скорее всего, этим ребятам попадались в основном искатели приключений или изгои вроде Анны Бовва.
- Добрыня разберется, - буркнул Иван и прикрикнул на меня. - Чего лыбишься? На виселице смеяться будешь!
Я вздрогнул и перестал улыбаться. «А чего ты ожидал? - мелькнула мысль. - Говорили же тебе, как здесь с чужаками обходятся». Но падать на колени и умолять о пощаде я не спешил. Не Иван решает такие вопросы, это уж точно. Я постарался взять себя в руки и сначала дождаться разговора с кем-то, наделенным здесь властью казнить и миловать, а потом и пощады просить, если понадобится.
Мы дошли до площади и приблизились к дому с высоким частоколом. Иван заколотил в калитку.
- Ну что тебе? - недовольно откликнулись со двора.
- Открывай, Демьян. И воеводу зови. Чужака поймали. С неба.
Калитка отворилась, и мы вошли во двор, просторный и ухоженный. Вытоптанная площадка служила, должно быть, для приема посетителей. Здесь стояла тяжелая деревянная лавка. Иван подвел меня к ней и жестом велел сесть. Бежать отсюда было совершенно немыслимо, по двору туда-сюда сновали люди, в основном вооруженные мужчины, а частокол был высотой в мой рост, но Иван не рискнул оставить меня одного. Стоял и стерег до тех пор, пока его не сменил кто-то из здешних охранников. На некоторые время про меня, казалось, все забыли.
Я подергал веревки на руках, но узлы вязали со знанием дела - они не причиняли лишних мучений, но от попыток освободиться затягивались только сильнее. Я понял, что самостоятельно выбраться из пут не выйдет, и прекратил попытки, чтобы не делать себе хуже. О том, что будет дальше, я решил не думать. Что толку? Еще десять минут, ну, пусть пятнадцать, и все выяснится.