Лицо Локи вытянулось от неожиданности. Он долго молчал, поджимая губы, пока не сказал:
— Ещё и детей умудрился наплодить.
— Это нормально.
— Разве? — Локи протопал мимо Тора по дорожке, закрыл распахнутую дверцу калитки и выглядел ещё более сердитым, чем десять минут назад.
— Почему ты злишься на меня? Я ведь извинился! — искренне не понимал Тор.
— Извинился? — выкрикнул Локи так громко, что он подпрыгнул на месте. Подойдя к нему, Локи принялся тыкать в его грудь пальцем. — Мне от твоих извинений не легче! Ты мне жизнь сломал! Не только ты — Один тоже! А ведь я когда-то был так счастлив, что у меня снова появилась семья, что обо мне есть кому позаботиться!
Испугавшись, что крики перейдут в несвойственную Локи истерику, Тор поспешил перехватить его руки и удержать, чтобы тот не трепыхался.
— Может, объяснишь уже всё? Я тебя не понимаю!
Застывший на секунду Локи взбеленился с новой силой:
— Не понимаешь? Да ты никогда ничего не понимал! Ни жизнь, ни мать, ни меня! — он стал выкручивать руки. — Только и знал, что бегать по ночным клубам и цеплять баб, да ещё и ко мне полез! Я был впечатлительным ребёнком, Тор! Ты был для меня… старшим братом, о котором я и мечтать не смел! И если бы ты не поцеловал меня, я бы так и не додумался, что с тобой, оказывается, можно целоваться! А потом что? Ты бросил мать, поверив в её ложь о всеобщем благе! А она нуждалась в тебе, Тор, так сильно нуждалась! Но ты выбрал Джейн, — Локи закусил дрожащую нижнюю губу и с силой дёрнулся назад, выпутываясь из хватки Тора. — А у меня были мечты, стремления, надежды, в отличие от тебя. Потом я смирился, что ты воспринимаешь меня только как брата, но мне пришлось наплевать на свои желания и уехать сюда, чтобы маме было спокойно — она ведь всегда так хотела пожить в маленьком тихом городке. Я был ей обязан за кров и несколько лет жизни в заботе, поэтому…
Тор прирос к месту и пытался осмыслить вылитый на него поток эмоций. Неужели он настолько дурак? Недальновидный, эгоистичный дурак? Он смотрел, как дрожит Локи, и боялся больше притронуться к нему. Но почему-то казалось, что именно это и нужно Локи сейчас больше всего на свете.
— Эй… — он сделал пару шагов к нему.
— Не смей! — прорычал тот.
— Посмею, — грубо возразил Тор и крепко обнял его, пресекая попытки высвободиться. — Почему ты никогда не говорил мне этого прямо? Я не умею читать мысли. А мы могли бы всё обсудить…
— Не могли бы, — голос Локи зазвучал у самого уха. — Ты хоть помнишь, каким ты стал? С тобой было невозможно общаться!
— Я повзрослел.
— Сорвался и примчался сюда! Очень взрослый поступок!
— А ты, что ли, давно стал взрослым и мудрым? — Тор отстранился, чтобы заглянуть ему в глаза. — До сих пор вспоминаешь тот поцелуй тринадцатилетней давности! Я-то думал, ты жалел, что я позволил тебе отречься от себя как от брата, а ты был только рад! Поэтому стал спрашивать, как я тебя воспринимаю, когда я попытался извиниться за те слова. Я для тебя не брат, Локи, и никогда им не был.
Локи сразу нахмурился.
— Неправда.
— Правда, — припечатал Тор. — Потому что ты хочешь, чтобы я воспринимал тебя не как брата, а как… как кого?
— Хватит.
— Как кого, Локи? — он тряхнул его за плечи. — Как мужчину?
— Хватит!
— Как того, о ком нужно не заботиться по-братски, а целовать взасос?
— Почему ты никогда не останавливаешься, когда я прошу тебя прекратить?! — Локи с силой оттолкнул его и вихрем влетел в дом, громко хлопнув дверью.
Тор тяжело дышал, будто только что пробежал несколько километров.
========== Часть 4. ==========
Продолжать разговор первым Локи не собирался. Тор, спустя пять минут вошедший в дом, обнаружил его на кухне рядом с жужжащей кофемашиной. Так и стояли: Тор — в дверном проёме, Локи — около окна. Когда кофемашина закончила своё дело, на столе появилась кружка с капучино, из которой шёл ароматный запах. Вторую Локи оставил себе, отпил и быстро слизнул прилипшую к губам пенку.
— Чего встал? Пей, угощаю.
Тор взял кружку, но садиться не стал. Их разделяли стол и неловкое молчание.
— Может, не будем снова ссориться? У меня такое ощущение, что мы вернулись на десять лет назад и продолжаем с того, на чём закончили, — несмело предложил Тор, бросив на Локи поспешный взгляд.
Тот хмыкнул, нервно помахал рукой и опрокинул в себя остатки капучино.
— Давай попробуем. Всё равно ничего не изменить, — ответил он с сожалением, отправил кружку в раковину и с вызовом посмотрел на Тора.
— Извини. Как я мог предположить, что тот поцелуй так повлияет на тебя? Если бы я знал…
— Если бы ты знал, — передразнил его Локи, принимая опустевшую кружку. — Ты был пьян, Тор, и мало что соображал. Даже если бы ты знал, не смог бы себя контролировать. Это ведь так забавно — посмеяться над тем, кто младше и никогда не целовался, и засунуть свой язык ему в рот, показывая настоящее мастерство.
— Локи, — Тору стало очень стыдно, и он закрыл лицо руками, чувствуя, как горят щёки. — Я не смеялся над тобой!
Шум воды стих, и кружки были поставлены на заранее расстеленное полотенце. Когда Тор снова осмелился открыть глаза, обнаружил Локи около раковины, до побеления пальцев сжимающим борта.
Оставаться равнодушным к нему он не мог, поэтому осторожно подобрался со спины и, не встретив сопротивления, снова обнял, притянув спиной к своей груди. Локи послушно откинулся, прижался виском к его скуле и спустя минуту даже взялся за руку, держащую плечо.
— Вот что тебе не сиделось в своём Стокгольме, — пробубнил Локи.
— Ну не ворчи. Хочешь, ещё поцелую? — и Тор мягко коснулся губами его щеки.
Локи сразу весь подобрался, вытянулся и медленно повернул голову, когда он отстранился. В зелёных глазах плескалось столько недоумения, страха и отчаяния, что у Тора похолодело внутри: всё серьёзно. Локи не шутил и не лгал — в его взгляде всегда можно было рассмотреть правду. А ещё ему стало больно. Тёмные брови свелись к переносице, исказив красивое бледное лицо, и Локи мучительно медленно потянулся к нему, обдав горячим судорожным дыханием. Тор почувствовал сухие губы на своих губах, запечатлевшие болезненное желание Локи.
Он не отстранялся, но и не предпринимал попытку что-то изменить. Тор стоял, не шевелясь, опьянев от их общего запаха капучино. Боль Локи вдруг проникла в него вместе с дыханием, и Тор, закрыв глаза, двинул губами, давая поцелую новый виток. Локи чуть отклонился, видимо, от неожиданности, но Тор удобнее повернул его к себе, но не отпустил, мягко и крепко сжимая плечи. Вот так… лизнуть губы, смягчить их, обхватить ртом, вздрогнуть от звука влажных прикосновений.
Чувство дежавю охватило его целиком. Да, так уже было — они целовались в комнате Локи, сидя на его кровати, вот только вместо кофе от Тора пахло алкоголем. Но сейчас он был абсолютно трезв и желал только одного: зацеловать Локи до такой степени, чтобы тот больше не язвил и не выпускал защитные шипы.
Они ласкались очень долго, передавая друг другу инициативу, будто вели эстафету. По очереди, давая шанс вести так, как хотелось. Тор гладил руки Локи, иногда добираясь по плечам к шее, чтобы почувствовать его тёплую кожу, обнимал ладонями лицо, но не переставал целовать. Это внезапно оказалось очень приятным. Сейчас он всё отчётливо помнил, словно тот поцелуй случился не много лет назад, а всего лишь вчера. И он, глупый заигравшийся юноша, вернулся к Локи, чтобы продолжить.
Но того юноши больше не было, а Тор был уже слишком взрослым, чтобы так легко поддаваться спонтанным желаниям.
Локи отстранился первым, упёрся бёдрами в столешницу и посмотрел на Тора сытыми блестящими глазами. От такого взгляда Тору стало до безумия хорошо.