— Господин, желающий присутствовать на дознании, еще не подъехал, — виновато говорит Ви. — Поэтому смысла спешить нет.
— Кто бы это ни был, у меня каждая минута на счету. Если он не прибудет сюда через пять минут, мы все равно начнем, — приказным тоном говорит глава.
— Конечно, — охотно соглашается Ви. По его голосу догадываюсь, что он совсем не рад присутствию этого незваного участника. Кому так захотелось стать свидетелем моего унижения? А главное, хватило влияния, чтобы добиться такой возможности? Гражданским вампирам вход сюда заказан. Перебираю в памяти имена своих врагов, но ни одна из кандидатур не оказывается столь значимой, чтобы преодолеть барьер, установленный законниками.
У Ви звонит телефон. Он подносит трубку к уху, молча слушает собеседника, потом ограничивается одним словом:
— Да, — и нажимает отбой.
Бросаю на него вопросительный взгляд, который тот игнорирует.
— Начинайте, — холодно говорит Ви доктору и быстрыми шагами выходит в коридор. Видимо, чтобы встретить этого загадочного типа. Впрочем, это для меня он является таковым, Вудворд прекрасно знает его имя.
— Разденьте его, — просит доктор охранников, беря в руки шприц.
Тихий щелчок и вот мои запястья свободны от наручников. Еще пара секунд и я кожей ощущаю всю сырость и холод этой комнаты.
— Вы проинформировали заключенного о том, что с ним будет? — спрашивает глава. Фабрисио вздыхает, убирает в сторону мои волосы.
— Перед пыткой я введу вам препарат, который поможет вам очистить сознание и четко отвечать на вопросы, — медленно, но с удовольствием говорит он. — К вам будут подключены датчики контролирующее работу сердца и мозга, чтобы следствие было уверено в точности и правдивости ваших ответов. Может возникнуть покалывание в конечностях, легкое головокружение, не стоит беспокоиться, это побочные действия вещества. Жизни это не угрожает.
Господи Боже. Болтаясь на дыбе или еще где-то, куда меня определят, у меня будет время думать о том, что в пальцах колет. Обязательно. Вспоминаю пытку Саида, как он пытался справиться с собой, не выдать правды. У него ничего не вышло. Получится ли у меня? Или же я сам сдам себя с потрохами?
— Вам все понятно? — спрашивает Фабрисио. Утвердительно киваю. На большее не хочется тратить силы.
Игла болезненно входит в вену. Не могу избавиться от ощущения, что мне под кожу запустили раскаленную лаву. Голова наливается кровью, становится свинцовой, виски сдавливает. К горлу подкатывает тошнота, с которой у меня не получается справиться и приходится звать уборщика, чтобы тот вымыл пол.
С трудом удается отдышаться. Фабрисио с подозрением смотрит на меня. Убедившись, что я пришел в норму, он делает охранникам знак и те укладывают меня на прямоугольную конструкцию. Затылок оказывается на валике, шею перехватывают толстым ремнем, который врезается в кожу. Перекладина, что находится в центре, больно давит на поясницу. Меня заставляют прижать руки к бокам и связывают. Ноги закрепляют ремнями возле щиколоток. Теперь не шевельнуться. На голову натягивают шапочку с проводами. Перед глазами все кружится, то и дело появляется что-то вроде вспышек, которые тут же сменяются цветными точками, похожими на калейдоскоп. Мне нужно на чем-то сфокусировать сознание, найти свой якорь, чтобы меня не унесло в потоке этого бреда. Пытаюсь думать о незнакомке, но черты ее лица тут же стираются из памяти. Вспоминаю встречу с Арсеном, но и этот эпизод моей жизни через секунду становится призрачным.
Раздается неприятный лязг и механизм поднимает железную пластину, к прямоугольнику и дает моей спине дополнительную опору.
Сделав свою работу, охранники уходят.
— Начинаем, — доносится резкий голос Ви. Слышу чьи-то знакомые шаги. Пытаюсь поднять голову, чтобы посмотреть кто там, но ремень не позволяет это сделать.
— Господин Балфри, вот ваше место, — почтенно произносит глава жандармерии и мне кажется, что сердце останавливается. Отец. Все остальное меркнет перед тем, что он находится не больше чем в десяти шагах от меня. Хочется провалиться сквозь землю. Или просто мгновенно сдохнуть. Только не он. Не здесь и не сейчас.
— Простите за опоздание, — тараторит еще один новоприбывший вампир.
— Вам, как судье, положено быть пунктуальным! — с нескрываемым раздражением выговаривает ему глава жандармерии.
Тот, кого назвали судьей, что-то бормочет в свое оправдание. На меня накатывает тоска. Жуткая, глубокая, от которой хочется завыть в голос.
Начинают задавать стандартные вопросы — имя, возраст, признаю ли я себя виновным по таким-то пунктам обвинения. Это немного отвлекает меня от депрессивного состояния. Меня пугает, что я говорю не думая. Слова произносятся на автомате. Пытаюсь моргать, но не выходит. Глаза как стеклянные, веки не слушаются.