— Тебе не кажется, что спиртного здесь больше, чем надо? — понизив голос, говорит Америго. — Амалик хочет напоить своих гостей до чертиков?
— Может быть, сейчас подъедут остальные, — не особо веря в свои слова, говорю я.
— Сомневаюсь. Сейчас без пяти десять. На такие мероприятия приезжают заранее, — шепчет брат. — Видишь охрану? Восемь псов. И еще нас ведут двое. Получается по пять на нос. Не так уж и страшно. Я думал, будет хуже.
— Ты забыл одну маленькую деталь — у нас нет оружия, — говорю я. Нас отводят в небольшой помещение похожее на стеклянный пенал.
— Мы сами — оружие, — замечает Америго и слабо улыбается. — Доверься мне. Ты поймешь, когда надо начать действовать. Я не буду тебе ничего говорить, чтобы Амалик не просчитал наши планы по энергетическим образам, которые создают мысли. Он это может.
Понимаю, о чем он. В помещение входит Амалик. Все, как по команде, мгновенно оборачиваются в его сторону. Повисает тишина. Он машет гостям рукой, улыбается, демонстрируя великолепные зубы. Легко взбегает на сцену и приветствует гостей красивой речью. От его голоса мне снова хочется спать. Америго берет меня за подбородок и вынуждает повернуться к нему. Наши глаза встречаются. Он произносит всего одного слово и наваждение тут же отступает.
Амалик произносит пламенную речь о могуществе, которое получит каждый, что пришел сюда после проведения обряда. Гости смотрят на него с восторгом и обожанием. Среди них люди, оборотни, вампиры, непонятные мне существа, чем-то похожие на фей. Сам не знаю зачем, но я ищу среди присутствующих того самого танцора из клуба. Он бы идеально вписался в эту публику. А еще профессор Рогожкин. Тоже загадочная личность с двойным дном. Интересно, волю гостей Вагнер тоже подавил? Или это все-таки искреннее восхищение? Хозяин вечеринки заканчивает свое выступление благодарностью присутствующим и выражает надежду на глубокую дружбу. Низко кланяется им. Раздаются аплодисменты.
— А теперь позвольте мне представить вам мою дочь — Айлин Савро! — выждав небольшую паузу и сияя, как китайский мандарин, произносит Вагнер. Звучит барабанная дробь. На сцену в сопровождении двух оборотней поднимается Айлин. На ней длинное белое платье. Волосы, так же у Петры, украшены цветами. На лице плотный слой косметики, из-под которой, если приглядеться, просвечивают синяки. Девочка боролась до последнего. И от осознания этого меня охватывает гордость за нее.
Амалик заставляет ее опуститься на колени и, подняв руки над ее головой, читает заклинание. Когда она поднимается и наши взгляды встречаются, вижу, что в ее глазах танцует золотое пламя. Она смотрит мне в лицо и словно не узнает. Америго заметив это, нервно подается вперед.
— Знаю, что вы с нетерпением ждете, кого я сейчас объявлю своими фаворитами, — улыбаясь говорит Амалик. Прям король-солнце. Выжидает паузу, чтобы создать напряжение, и добившись этого, объявляет: — И это вампиры!
По рядам гостей проносится ропот. Похоже, публика ожидала услышать что-то другое. Кто-то начинает хлопать. Потом воцаряется тишина. А через секунду рукоплещут все. К нам подходят оборотни и знаком приказывают подняться. В их сопровождении мы идем на сцену. Кажется, я уже знаю, что будет дальше. В зале раздается шушуканье. Гости смотрят на нас с откровенным любопытством. За спинами у меня и брата получается по два охранника. Если действовать очень быстро, то можно их вырубить, вытащить оружие, что торчит за поясом под пиджаками, и устроить пальбу. Но если охрана откроет перекрестный огонь, то под него может попасть Айлин. Перевожу взгляд на Америго. Он снова спокоен, как удав. Значит, еще не время. С нас снимают наручники.
— Подобное не принято, но я хочу дать тебе право самой выбрать жениха, — великодушно произносит Амалик, глядя на дочь. Та поднимает на нас глаза. Долго переводит взгляд с одного на другого, словно впервые видит. Может быть, ей стерли память?
— Я выбираю его, — указывая рукой на Америго, бесцветным голосом произносит Айлин. Она опускает глаза и делает шаг назад. Ее движения неловкие, словно ее накачали успокоительным.
— Ты уверенна? — осторожно спрашивает ее Амалик.
— Да, — складывая руки на груди, отвечает Айлин. Перевожу взгляд на брата. Тот выглядит вполне довольным. Значит, все идет по плану.
— Что ж, прощайтесь, — обращаясь к нам, говорит Вагнер. — Вы ведь оба знаете, чем все закончится, не так ли?
— Прощай, брат, — обнимая меня, произносит Америго. Что-то маленькое и холодное оказывается у меня под поясом джинсов. — Прости меня за все.