― Ободрить, да? - неуверенно переспросила Сердечник, осторожно подтягивая к себе своих компаньонов. - Вы... э-э-э... вы... ну... а, какого чёрта! Вы самые сильные, храбрые и умные воины. Самые быстрые и ловкие, равных вам нет. Никто не может вас остановить. Никто не может вас поймать. Нельзя поймать тень. Я жду только победы! Пакс! Пакс вобискум! Вот теперь все.
― Да, всё, - подтвердил Зелгарис тоном архиерея, предающего анафеме мерзкого богохульника, но всё испортил, по-детски заливисто рассмеявшись. - Иди, Светлячок. Я не прощаюсь.
Звездная бездна метнулась прочь, как кошка, ошпаренная кипятком, светляки размазались, превратившись в длинные тонкие нити. Мысленный шаг вперёд - и погружаешься в уже знакомое серое марево. Оно мягко колышется вокруг, и улетучивается странная лёгкость, тело медленно, мучительно медленно обретает вес, а в груди разливается жар. Сквозь плотную пелену проступают расплывчатые контуры каких-то предметов. Плавное, мерное покачивание, жесткая хватка явно мужских пальцев под коленями и на боку - её несут?..
― По...подождите, Зел! - усилием воли сопротивляясь потоку, выталкивающему её в реальность, позвала она. - Почему вы называете меня Светлячок? И как зовут моего ардражди?!
Она почти не надеялась, но ответ пришел:
― Это и есть ты. Светлячок. Малая искорка. Яркая и не гаснущая. Это ты. А он...
Тишина.
Тук.
Тук.
Тук.
В груди разливается жар. Надо заставить себя дышать... надо... дыша...ать...
Тук.
Тук.
Вдоооооооххххх...
Быстрое мелькание светлых и темных пятен за сомкнутыми веками. Грохот тяжелых ботинок по металлическому настилу. Низкий гул, как от работающего генератора, и щекочущее ощущение на коже. Резкие голоса, консервными ножами вскрывающие черепную коробку. Плюм, плюм. Чпок, чпок. Словно кто-то идет по болоту в резиновых сапогах. Резкий рывок в сторону. Плюм, плюм, плюм. Запах горящего пластика.
И - голос в голове. Сухой, невыразительный, приглушенный, словно сдавленный - но, тем не менее, знакомый.
'Рад приветствовать вас, хозяйка. Переключение на резервную линию связи произведено успешно. Некорректное вхождение в транс обеспечит вас жуткой мигренью на ближайший кройд / две трети часа. Нано-вмешательство в данном случае противопоказано, так что от повторных падений рекомендую воздержаться. - Пауза. - Не скучали без меня?'
Свободный стиль общения. Плохая идея.
'Доложить...' - подумала девушка, потому что ворочать языком не было сил. В виски били сотни звонких молотков, над левой бровью в череп ввинчивалось тонкое сверло, а веки весили, кажется, целую тонну.
'Задание успешно выполняется. Потерь нет. Ранения легкие. Через десять нирсов / пятнадцать минут цель окажется на расстоянии прямого удара. - Пауза. - Подходы к личному кабинету для допросов лаисс ара Демеро ди Коарветтанона полностью заблокированы. Всего чуточку газа ларада...'
Да. Очень плохая идея.
'Никакого газа!!! Веерное отключение, схема... сейчас, погоди... Цзе... нет, не так... Цзю... Дзиржака, амплитуда 2-17-35-1? Нет, кажется, 7-12-5-31... или...'
'21-7-15-3. Я понял. Передаю информацию миттаям'.
― Энорэ сай, мы входим, - шелестнул над ухом прерывающийся и возбужденный, как у школьницы, голос Танарэа ди Кассен. - Не беспокойтесь ни о чем. Мы самые сильные, храбрые и умные воины. Самые быстрые и ловкие, равных нам нет. Никто не остановит нас. Никто не поймает нас. Нельзя поймать тень. Только победа! Пакс! Пакс вобискум!
Сердечник почувствовала, что ещё немного, и она банально разревётся. В голове царил полный хаос, с эмоциями вообще творилось черт знает что. Но, по крайней мере, ей больше не было страшно.
'Местонахождение: зона повышенной безопасности, серый сектор, коридор 15/4, - бормотал в левом ухе Альд. Искин взял на себя роль комментатора, каким-то образом поняв - а, может, просчитав - что именно это сейчас необходимо его страдающей хозяйке. - Готовлюсь к веерному отключению энергопитания. Несмотря на то, что уровень 119 имеет автономные системы энерго- и водоснабжения и некоторые другие, в обычном режиме он включен в общую сеть Аргеанаполиса. При любой попытки вторжения или нарушения стабильности, активируются автономные линии. Есть способ вмешаться в этот переход. Свет погаснет на считанные мгновения, но вам будет достаточно'.
По векам без всякого предупреждения словно бы мазнуло чёрной краской, и светлые пятна исчезли, оставив только непроглядную тьму. Девушка вяло пошевелилась, и её обняли крепче, прижимая к груди. Державший её человек, пригибаясь, куда-то бежал, иногда останавливался, припадая к полу, или шарахался вправо и влево, словно от чего-то уклоняясь. После особенно стремительного рывка Альд строго и невыразительно произнёс:
'Если вам есть что сказать, хозяйка, говорите это СЕЙЧАС!'
Тысячелетний искин отлично знал, каким тоном нужно отдавать приказы. Сердечник подчинилась беспрекословно.
― Стояаа!.. - крикнула она, и к её неудовольствию голос сорвался. Она откашлялась и продолжила: - Стоять! Не двигаться! Всем бросить оружие!
Послышался громкий лязг, звяканье и скрежет, словно рядом шла выгрузка большой партии металлолома. Сердечник жалобно застонала: каждый новый звук отдавался в голове таким раскатистым эхом, что ей казалось, что верхнюю половину черепа вот-вот сорвёт. А едва громыхание прекратилось, снова вспыхнул свет, с силой надавив на переутомлённые глаза, и девушке стало кристально ясно, почему смерть - не самое худшее, что может случиться с человеком.
― А-а-а-а... ма-а-а-амочка-а-а-а...
К глазным яблокам с внутренней стороны прихлынула горячая волна, и стук в висках моментально прекратился, головная боль спала. Сверло, впивавшееся в череп, уменьшилось в размерах, по крайней мере, вдвое.
'Прошу прощения, хозяйка, - негромко проговорил Альд: звучал он почти виновато, - в психотерапевтических целях я позволил себе немного исказить правду. Нано-вмешательство противопоказано лишь в первые пятнадцать секунд после выхода из транса'.
― Ну и сволочь ты, банка консервная... предатель никелированный... гнусный железный мозг, чтоб ты ржавчиной поперхнулся...
Продолжая бормотать угрозы Альду и всей его компьютерной родне, девушка осторожно открыла глаза и несколько раз моргнула, фокусируя взгляд. Её держал высокий, атлетически сложенный мужчина из команды Танарэа, чьего имени она не помнила, а сама Танарэа со своими людьми старательно блокировали обзор со всех сторон. Каждого ореолом окружало неяркое радужное сияние.
― Эй, парень, не стой столбом! - Сердечник шлепнула несуна по плечу. - Шаг вперёд, дай оглядеться! А вы - разойтись!
Телохранители неохотно расступились, и мужчина подался вперёд с кошачьей грацией, совершенно не вязавшейся с его мощной фигурой. Сердечник скользнула взглядом по лицам телохранителей, и её передёрнуло. Они были готовы ко всему: снова драться, бежать, умирать, прикрывая 'энорэ сай' своими телами, и опять, опять, черт побери, смотрели на неё с таким выражением, словно она была посланником бога на земле!
Слепое поклонение уже начинало порядком действовать ей на нервы.
Просторная комната, где они находились, была чем-то вроде фойе или вестибюля. Слева - шесть, справа - две идентичные шлюзовые двери, все запечатаны. Дальнюю стену слева украшает странный барельеф в виде круга, составленного из дюжины плотно сомкнутых темно-синих лепестков. По центру располагается квадратная арка и двойные металлические панели, в которых безошибочно угадываются створки лифта. Уже привычный дизайн: холодно, строго, рационально, мебели минимум и только функциональная, непонятная аппаратура. От малого зала совещаний комната отличалась только размерами и цветом: стены были серебристо-голубыми, а пол - темно-серым.
В данный момент, впрочем, она напоминала филиал музея восковых фигур. Все находившиеся в ней люди - а их было дюжины две, кто в форме гвардейцев, кто в громоздких доспехах, делавших носителя похожим на живой танк - застыли на месте. Никто не шелохнется, не дернется. Только беспокойно движутся глаза, и дыхание едва заметно приподнимает грудь.