Когда первые белые поселенцы начали сооружать свои эстансии на землях, бывших в течение столетий охотничьими угодьями индейцев, последние мстили тем, что крали у белых скот. Вскоре индейцы открыли существование «огненной» воды, опьяняющей намного приятнее и быстрее, чем пиво их собственного производства. Алкоголь делал их еще более отважными и придавал празднествам, играм и внезапным нападениям большую стремительность и смелость. Кочующие по пампе индейцы гнали перед собой коров, лошадей и овец, а иногда также уведенных с ферм пастухов. Белые колонисты, тоже верхом, пытались с оружием в руках защищать от индейцев довольно неопределенные границы своих концессий. Но игра была еще неравной: численное превосходство индейцев, их подвижность и лучшее знание страны почти всегда и повсюду приносили им успех.
Итак, против этого сильного врага нужно было применить более сильные средства, и молодая республика Аргентина вскоре мобилизовала достаточно войск, чтобы повести регулярную войну против «разбойников». Армия пришла на помощь колонистам, двинулась на юг и в 1879 году начала свои военные операции. Но так как все же никто не осмелился назвать эту войну освободительной, ее несколько стыдливо называли Campana del Desierto (походом в пустыню).
Война продолжалась пять лет, прошла через южную пампу вдоль и поперек и сделала эту «пустыню» пустой также и в другом смысле: коренное индейское население травилось, истреблялось и наконец было почти полностью уничтожено. Оставшиеся в живых смешались с пришельцами. В настоящее время в Патагонии нет больше ни одного чистокровного индейца. Несколько метисов техуэльче живут в провинции Чубут, несколько — на берегу озера Кардьель в провинции Санта-Крус, но все они теперь оседлые и «цивилизованные».
В эту пустоту, возникшую после исчезновения индейцев, вступил наконец успокоенный белый человек; он прочно обосновался и начал жить и процветать.
Точно так же получилось и на Огненной Земле, где, впрочем, племя хауш уже раньше было оттеснено племенем она на юг острова. Эти племена были единственными жителями Огненной Земли, которую они называли поэтическим именем Кару Кинка. Они не так рослы, как патагонцы, но столь же крепкого телосложения и необычайно выносливы. Кочевали они, по-видимому, только на равнине, а суровые горы южной части Огненной Земли, как видно, никогда не были заселены. Эти люди тоже жили только охотой, были вооружены луком и стрелами, одеты в шкуры гуанако и сопровождались собаками; лошади были им неизвестны. При полном отсутствии другой одежды свободно накинутая на плечи шкура была больше иллюзорной, чем действительной защитой от неласкового климата, что, впрочем, не имело никакого значения для индейцев в их скитаниях по равнинам и лесам Огненной Земли и, по-видимому, абсолютно не препятствовало их дальнейшему существованию. Только недавно скончавшийся французский этнограф профессор Поль Риве, пытавшийся установить происхождение этих индейцев, выдвинул довольно смелый тезис об их доисторическом переселении из Австралии через Антарктику на Огненную Землю; в Антарктике у племени она были и время, и возможность привыкнуть к холодному климату, так что впоследствии климат Огненной Земли показался им просто мягким, чем и можно объяснить их явно хорошее самочувствие. Здесь, на Огненной Земле, господствует чуть ли не постоянный холодный ветер с дождем, но снег выпадает не чаще, чем в соответствующих широтах северного полушария.