Уже за кадром подбегает миловидная девушка и, как обезьяна в тайских джунглях, натасканная на туристов, легким и точным движением срывает с воротника петличку.
Из-за спины доносится его запальчивый голос:
– Экспресс-блиц! Оказавшись перед Путиным, что ты ему скажешь?
Тишина, во время которой он успел пожалеть о своем вопросе.
– Пиф-паф!
Когда они с мамой приехали домой, было что-то около трех часов ночи. Паня разделся и лег в кровать, с особенной сладостью отдаваясь уже долго томившей его сонной тяжести. В комнату, встав на пороге, вошла мама. Она была пьяна и ложиться спать не собиралась, а потому завела свою пьяную шарманку: Пане давно пора переехать к ба-а-бушке (это слово мама протягивала с особенным весельем, практически пропевала), в то время, как сама она переедет к одному из своих иностранных благодетелей в Германию, а лучше – в Англию.
Обычно, когда такое начиналось, Паня без лишних слов выпихивал маму из комнаты и закрывал дверь, кляня первую за ее пьянство, а последнюю – за то, что она стеклянная и без замка. Но в этот раз он вслух подосадовал на то, что здесь нет папы, который преуспел в этом деле настолько, что однажды оно закончилось маминой сломанной рукой и разбитой дверью. И тогда мама рассказала все про Паниного отца.
Он был мерзавец, преступник, развратник и шизофреник. Подростком он совершил с друзьями налет на офис, после чего, чтобы не загреметь в тюрьму, катался по психушкам. Благо, с его наследственностью было за что зацепиться. Друзьям же дали сроки.
По молодости он как-то изнасиловал девушку. Но сделал это не так, как плащеносные обитатели заблеванных подворотен, берущие свое ножом у горла. А так, что с определенного ракурса это могло выглядеть и как грубый секс. Он все-таки был на машине и при деньгах.
Работая таможенным брокером (Паня всегда с гордостью говорил об этом на уроках языка, робко перед тем интересуясь, как перевести это сложное слово) в фирме, где они с мамой и познакомились, он не просто брал взятки – он дурил руководство и клиентов, будучи, так сказать, оператором «сломанного телефона». Когда же «телефон» починили, папа со внесением в трудовую книжку полетел с работы. А когда он снова «нагнул» эту контору по бумагам с липовыми печатями, его подвесили на дыбы, избили и сломали бедро. «У всех есть свои профессиональные травмы, Паня».