— Широ, зачем так жестоко? — Акено замахала руками. — Я всё поняла, не буду ничего носить. Но хоть поруководить можно? И как остальной экипаж?
— Всё в порядке, — вздохнула старпом. — Ранеными занимается Кабураги. Трофеи мы сложили на зенитной площадке, надо будет перенести в кладовку. Ты как?
— Отвратительно, — Мисаки понурила голову и отстранилась, пропуская девушек, поднявших носилки с бомбой. — Мне плохо, Широ.
Маширо подошла к ней и положила руку на плечо. Командир накрыла ладонь своей и закрыла глаза. Они остались одни в артпогребе, под рваной дырой, куда заливал дождь.
— Я уже знаю насчёт сержанта. Ты не виновата в том, что случилось, — произнесла старпом.
— Я командир. Я в ответе за жизнь каждого человека у нас на борту, — ответила Акено и вдруг сорвалась на крик. — Что значит «не виновата»?! Я должна была подготовиться лучше! Не допустить этого! Если бы я была чуть-чуть лучше, то…
— Замолчи! — Мунетани крепко обняла её. — Молчи, слышишь?! Нас к этому не готовили! Мы всего лишь курсанты! Не смей говорить, что ты виновата! Не ты в него стреляла! Не ты напала на «Хареказэ»! Не ты командовала теми солдатами! В том, что случилось, виноват Японский Императорский Флот! Виноваты люди полковника! Ты сделала всё, что было в твоих силах, чтобы защитить корабль, ясно тебе?!
Мисаки стиснула её в объятиях и разревелась. Сейчас, когда рядом не было никого, кроме старпома, она больше не могла сдерживаться. Она чувствовала себя отвратительно, в душе смешались страх и скорбь. Человек, на которого она надеялась, полагалась как на моральную опору, погиб. Человек, которому она обещала, что он увидится со своей семьёй. Акено чувствовала себя в кромешной темноте, не зная, куда идти, где выход, а где ловушка. Так она ревела несколько минут, проигнорировав доклад о том, что бомба сброшена за борт и опасность теперь уж точно миновала эсминец.
— Я не знаю, что мне делать… — прошептала она. — Широ, мне страшно.
— Мне тоже, — тихо ответила Маширо, уткнувшись лицом ей в плечо. — Давай… давай просто следовать плану. Нам нельзя останавливаться, особенно теперь. А ты иди отдохни, я со всем справлюсь.
— Но моя вахта ещё не закончилась… — попыталась возразить Акено.
— Я достою за тебя. И свою отстою. Всё равно уже не засну, — Маширо отстранилась. — И позаботься о Кабураги. Ей сейчас тоже плохо.
Утерев слёзы, командир сняла фуражку и надела её на Мунетани.
— Хорошо. Полагаюсь на тебя, старший помощник. И… — она помедлила. — Наверное, расскажи остальным про… случившееся. Всё равно скрывать не получится, да и незачем.
— Есть. Отдыхай, — Маширо успокаивающе погладила её по голове и покинула артпогреб.
Несколько раз похлопав себя по щекам, Акено пошла в сторону лазарета. Выплакавшись, она чувствовала себя немного лучше. Но не все были в столь же терпимом расположении духа.
Минами сидела на одной из коек, прижав колени к груди, и тихо плакала. Сейчас она больше всего напоминала двенадцатилетнюю девочку, которой и была. Не спокойным и немного пугающим бортовым врачом, а самым обычным человеком, на чью долю выпало несколько больше положенного.
Мисаки села рядом, не говоря ни слова. Кабураги тут же устроила голову у неё на коленях.
— Прости, командир. Я не смогла его спасти, — прошептала она.
Акено провела ладонью по её волосам.
— Не смей говорить, что ты виновата, — мягко повторила она слова, совсем недавно сказанные Маширо. — Ты сделала всё, что могла.
— Почему ты так думаешь? — спросила Минами, закрыв глаза. — Мне всего двенадцать лет. Я… я не уверена, что достаточно подготовлена. Не могу понять, всё ли сделала правильно. А если я где-то ошиблась? Если я могла его спасти?
Командир осторожно взяла её за руку и большим пальцем погладила тыльную сторону её ладони.
— Я знаю. И не только я. Спроси кого угодно — все скажут, что лучшего бортового врача нам не найти. И не ты стреляла в сержанта Каваду, — Акено чуть крепче сжала ладонь. — Но ты сделала всё, что могла. Если ты не справилась, то никто другой тоже не справился бы. Тебе просто нужно отдохнуть. У нас всех был тяжёлый день.
Она сидела и гладила Минами по голове, думая обо всём, что случилось за последние дни. Проблем было хоть отбавляй. Но они всё ещё были живы и продолжали бежать от врага. Непогода давала шанс скрыться от врага, да и понадобится время, чтобы полковник и его люди поняли, что абордажная команда не вернётся.
Теперь я думаю как они? Кошмар…
Вскоре Минами начала тихо сопеть, погружаясь в царство снов. Акено, тоже начав клевать носом, осторожно переложила её со своих колен на кровать. Но стоило встать, как врач схватила её за край юбки.