— Все просто. Широкин, такой же как и я, кандидат в народные депутаты, каким-то образом узнал, что от меня ушла жена. И я завел любовницу.
— Ту самую, что в «Золотой осени» была? — Пальцев хитровато улыбнулся, мол, меня не проведешь. — Она красивая. Можно позавидовать.
— Ее самую. Так вот. Широкин очень хочет стать народным депутатом. Он заказывал три молебна.
— Неужели?
— Да, в борьбе за голоса он обратился за помощью к церкви. И посетил ее. Три раза в трех церквах служили молебны. Теперь все верующие, а их в городе немало, считай, его сторонники. Но ему и этого показалось недостаточно. Он решил использовать и факты моей биографии. Напечатал листовки. А потом, с группой поддержки, стал расклеивать их по району. Мне позвонили. Я подумал и решил тоже собрать своих доверенных.
— А кто ваши доверенные?
— Зарубин, начальник пружинного цеха. Исаков, Осипов, Перьев. Пристал к нам и Вадим, сын мой. Приехали мы в тот квартал. Смотрим: люди с ведерками, с банками, с кисточками и пачками листовок. Один — мажут, другие — клеят. В каждом подъезде своя группа. Руководит Широкин. Зарубин попросил у одного пару-тройку листовок, подал и мне. Она довольно-таки большая. — Никаноров вынул из бардачка листовку и протянул Пальцеву. — Почитайте.
Пальцев приоткрыл побольше окно, выбросил окурок и стал читать вслух.
«Уважаемые избиратели! Голосуйте за Широкина! Это настоящий представитель народа. Это — сам народ. Рядовой инженер. Беспартийный. Противник строительства атомной станции. Противник затопления водохранилища. Сторонник ликвидации КГБ. Живет в одной комнатенке в общежитии. Отец двоих детей. Только он может по-настоящему отстаивать интересы народа в Верховном Совете Союза. Его главный соперник — Никаноров. Директор промышленного гиганта. Ярый представитель командно-административного стиля. Коммунист. Противник всех демократических начал, уволил и снял с различных постов около ста человек. К тому же, безнравственный, опустившийся человек. Судите сами. Он выжил из семьи жену. Сделал жизнь ее невыносимой. И она, тяжело, неизлечимо больная женщина, была вынуждена уйти от него! А мы говорим о милосердии. В то же время, обладая крепким от природы здоровьем, Никаноров не смог долго жить без женщины. Он завел себе молодую любовницу. Возит ее на своей „Волге“ по живописным местам нашего региона. Спрашивается: может ли такой человек быть народным депутатом??? Его место на скамье общественного мнения. За все он должен ответить. И мы надеемся, что ответит. Ведь на него постоянно пишут жалобы. В горкоме партии ему объявлен строгий выговор с занесением. Это же не орден. Думаем, этим дело не должно ограничиться.
Дорогие избиратели! Все, как один, голосуйте за Широкина! Примерного семьянина. Отца двоих детей. Противника атомной станции и КГБ. Это человек новой формации. Человек из народа! Самый достойный его представитель». Оргкомитет.
Закончив чтение, Пальцев сложил листовку, сунул ее в карман, посмотрел на Никанорова, качая головой.
— Здорово они вас. Не позавидуешь. А что было дальше? Как все произошло?
— Когда я прочитал листовку, то почувствовал, что жарко стало. Смотрю — в подъезде стоит Широкин. Подошел к нему и говорю: «Послушайте, человек из народа! Прекратите свою мазню!» — «Но вы же не станете отрицать, что все это неправда?» — Он держал в руках солидную пачку листовок и литровую банку с клеем. «Правильно говорите, гражданин Широкин, — вмешался в наш диалог Зарубин. — Он не станет. Зато я стану!» — «Каким образом?» — «А вот таким!» Зарубин вырвал листовки из рук Широкина и бросил в урну. Потом вылил туда клей из банки. А в это же время, когда Вадим срывал с дверей уже наклеенные листовки, — на него накинулись трое: один из них взял его за горло сзади. Я не выдержал. Вступился за сына. Он тоже всыпал тем двоим, которые его держали. И тут ко мне подскочил Широкин. С силой вцепился в лацканы костюма. И понес меня, на чем свет стоит. Аж слюной брызжет. Говорю ему: Вы любите пуговицы рвать? И умело делаете это на своем костюме. Я же вам не позволю. И отшвырнул его к двери. Зарубин тоже с трудом отбивался от двоих. Но листовки все-таки вырвал у них, бросил под ноги, а они били его и облили клеем.