— Знаю, это звучит как отговорка, — начала я, отворачиваясь от мамы ради личного пространства, — но я болею. Я даже на работу не хожу.
— Болеешь? — протяжно сказал он. — Хочешь, я приеду и принесу тебе суп? Мама учила меня рецепту острого супа, который быстро прогонит простуду.
— Нет, все хорошо, — сказала я ему. — Я иду на поправку. Мне просто нужно немного отдохнуть.
— Ладненько, — сказал он. — Я знаю, когда меня отшивают. Но я так легко не сдамся.
— Я тебя не отшиваю, клянусь, — сказала я. — Хотя твоя настойчивость впечатляет.
— Милая, ты еще ничего не видела.
Я невольно улыбнулась и покраснела, когда поняла, что мама теперь пристально смотрит на меня.
— Давай, — продолжил он, — я позвоню тебе на следующей неделе. Дам время.
Я мысленно вдохнула. Он действительно был настойчивым. Я вспомнила, как в Рэд Фоксе он пытался уговорить меня уйти с ним и оставить Декса с оборотнями. Я не поддалась тогда и старалась не поддаваться сейчас.
— Попробуй, — сказала я, пытаясь сделать голос дразнящим, чтобы он не расстроился.
— Попробую. Спокойной ночи, миледи.
Щелчок в тишине, и я медленно нажала на кнопку, завершив звонок.
— Кто это был? — осторожно спросила мама. Ее голос был напряжен.
— О, — я пожала плечами. — Просто парень
— Декс? — ядовито спросила она. Я вздрогнула.
— Нет! — воскликнула я. — Не Декс. Думаешь, я глупая?
Она промолчала. Конечно, она так думала. Она видела, что со мной произошло.
— Это был Максимус, — объяснила я с вздохом, спрятав ноги под клетчатое одеяло. — Я встретила его, пока мы были в Рэд Фоксе. Теперь он живет в Портлэнде.
— О, — сказала она. Она все еще смотрела с подозрением, но ее облегчение было заметным. Мои родители официально страстно ненавидели Декса. И я не могла винить их за этой.
Мне было все равно.
— Максимус хороший? — спросила она.
— Наверное. Он очень вежливый. В старом стиле. Тебе, наверное, понравится.
— Тогда можно как-нибудь позвать его за ужин.
Я опешила. Я потрясенно посмотрела на нее.
— Мы не встречаемся, мам. Он пригласил меня только что, но я точно не в состоянии идти куда-то, тем более, с… мужчиной.
— Но последнее твое свидание ничем таким не закончилось.
— С Брокком? Мам, он думает только о мышцах.
— Он казался хорошим молодым человеком.
— Ты его не встречала!
— Он заставил тебя похудеть.
— Мам… — предупредила я.
— Перри, — парировала она резким тоном. Ее внимание переключилось на шоу, где девушки, желающие стать моделями, грызлись между собой. — Ты красивая девушка. Ты могла бы быть в этом шоу, если бы сбросила достаточно веса…
— И подросла на восемь дюймов, — перебила я.
— И обрела немного уверенности. Ты заслужила хорошего мужчину. Надежного, заботливого, и…
— Спасибо, мама! — я закатила глаза.
— …и любящего тебя. Нам с твоим отцом больно видеть тебя такой. Последние несколько месяцев ты словно… ходишь во сне. Ты сама не своя. Я рада, что ты нашла друзей на работе, но пора тебе найти нужного для тебя человека.
Я скрестила руки и пыталась сосредоточиться на лысой модели по имени Ракель.
— Вообще-то, мне всего двадцать три.
— Жизнь летит быстрее, чем ты думаешь, — закончила она тоном, который, к счастью, сообщал о завершении разговора.
Она продолжила смотреть шоу, тут же втянувшись в драму, а я думала, какой еще кошмар случится в моей жизни. Будто у меня без этого не хватало проблем.
Мысли о личной жизни преследовали меня и ночью, я ворочалась на кровати, не могла уснуть. Я сдалась, перекатилась и открыла глаза. Было 2:42, но мне повезло, что до работы оставался еще день.
Я вздохнула из-за своего беспокойства и дала глазам привыкнуть к полумраку комнаты. Уши улавливали разные звуки вокруг меня: тихий вой ветра снаружи, гудение моего ноутбука, шум от моего телевизора.
Стоп, шум от моего телевизора?
Я медленно подвинулась и посмотрела на телевизор перед кроватью. Он был включен, красная лампочка слева внизу горела, но экран был почти черным, белый шум был в уголках.
Это было странно. Почему телевизор был включен? Я смотрела его внизу с мамой. Я не смотрела его здесь несколько дней.
Я потянулась к пульту на прикроватном столике, когда телевизор вдруг засветился серо-черным шумом потерянного сигнала.
Я вспомнила «Полтергейста». Сердце громко колотилось в груди.
Я направила пульт на телевизор и нажала кнопку, чтобы выключить.
Ничего не случилось.
Я нажала еще раз, изменив угол.
Все равно ничего не произошло. Шум стал громче, силуэт женского лица появился на экране, ее лицо было из дрожащих неровных черных, белых и серых линий. Я не могла разобрать ничего толком, кроме ее серых губ. Они двигались, словно лицо говорило.
Плохо дело.
Я выбралась из кровати и подошла к телевизору, словно он был пугливой ланью, направляя пульт на него. Я постоянно нажимала на кнопку выключения, подходя ближе, но тщетно. Я собиралась выключить его вручную.
Я была перед экраном, рука тянулась к кнопке в левом нижнем углу, когда лицо задвигалось. Я застыла, глядя на пляшущий экран. Губы открылись.
— Перри! — завопило лицо на экране.
Я закричала в ответ. Я ударила по кнопке кулаком, но ничего не произошло.
Телевизор снова прокричал мое имя, голос звучал из колонок.
Я быстро склонилась, схватилась за провод и выдернула его из розетки.
— Помоги! — закричал телевизор, голос был похож на мой. Телевизор уже не был подключен, но все еще кричал.
Я добралась до двери и открыла ее, помчалась по темному коридору, который освещал только ночник у двери ванны. Я бежала к комнате Ады, чуть не сорвала ее дверь и забралась в ее кровать.
— Ада! — кричала я в темноте, обвив ее руками. — Мой телевизор одержим!
Я замерла, сказав это. Ада ощущалась иначе. Она была… жесткой. Под простынями что-то холодное, твердое и острое коснулось меня, это были не ее ноги.
— Ада? — прошептала я в ужасе, неприятное ощущение поднималось по горлу.
То, что я держала, задрожало, словно смеялось.
Грубый выступ погладил мою ногу.
А потом включился свет, и я ослепла в море желто-белого.
— Что такое?
Я прищурилась в сторону голоса и увидела размытый силуэт Ады у ее двери, рука была на включателе, другая прижималась в груди, сминая кофту пижамы.
— Боже, Перри, ты меня перепугала! Что ты делаешь?
Я посмотрела на ее кровать. Я обнимала подушки.
— Не знаю. Я… мой телевизор… он говорил…
— Как и телевизор внизу.
Я села, она подошла ко мне. Она была в полосатой дизайнерской пижаме, ее волосы торчали в стороны, как у безумного ученого.
— Что? — спросила я, потирая виски и пытаясь понять происходящее.
— Я проснулась, потому что услышала включенный телевизор внизу. Не знаю, всегда ли он так. Ты ведь его выключала, когда вы с мамой шли спать?
Я кивнула.
— Да. Я помню. Но мой телевизор тоже сам включился.
Она успокоилась, мы поделились своими историями. Но вот я успокоиться не могла. Я четко помнила, что сжимала не ее подушки пару мгновений назад.
— Может, в доме был всплеск энергии, — сказала она, понизив голос, чтобы не будить родителей.
— Почему тогда телевизор бы включен, хотя я выдернула провод? — со страхом спросила я.
— Не знаю. Уверена, такое возможно.
— Идем, — сказала я, встав с кровати и потянув ее за рукав. — Я тебе покажу.
Мы прошли в мою комнату, но, хоть телевизор был отключен, как я его и оставила, он не светился.
— Он произносил мое имя, — сказала я, глядя на нее, пытаясь убедить.
— Ты, наверное, не проснулась тогда, — сказала она.
— Я не спала.
— Может, спала. Я не знаю, Перри. Ты многое прошла. Ты еще и посмотрела кучу выпусков «Топ-модели». Все вместе может вызывать кошмары.