— Звони им, — сказала Ада, вырвав меня из этого и указав на телефон в кабинете. Она схватила маму за руку и повела из комнаты.
Я моргала, чтобы разбудить себя, а потом схватила трубку и набрала номер.
Полиция пообещала, что пришлют ближайшую машину, вернула трубку на место, и два крика раздались из кухни.
Что теперь? Я оббежала стол и вырвалась в коридор, босые ноги шлепали по паркету.
Мама с Адой были у стойки, смотрели на рукомойник. Я быстро добралась до них и застыла, поняв, на что они смотрят.
Широкие шкафчики под рукомойником были закрыты, из щелей и из-под них текла красная жидкость. Она медленно сочилась, собираясь алой лужей на полу.
Я надеялась, что там была пара открытых банок с краской, и они разлились. Но я понюхала воздух, и там не было запаха скипидара, а жутко пахло сырым мясом, этот запах меня уже много раз преследовал. Не знаю, почему я так наивно подумала, что кто-то разрисовал стены отца краской. Это была совсем не краска.
Это была кровь.
— Я открою, — сказала Ада, приблизилась и склонилась.
— С ума сошла? — прошипела я и схватила ее. Я оттащила ее назад. — Ты не знаешь, что там.
— Но это пачкает мою кухню, — сказала мама. Я не успела отпустить Аду и схватить ее, мама схватилась за ручки шкафчика и открыла дверцы.
Тело свиньи без головы вывалилось оттуда на пол кухни с противным стуком. Она была скорее красной, чем розовой. У нее была рана на брюхе, склизкие органы и внутренности вывалились оттуда, едкая жидкость пролилась, когда они оказались в луже крови.
А потом я закричала. Все мы закричали и выбежали из дома на улицу. Аду стошнило в кустах, мама махала на себя руками, как птенец крыльями, а я жевала воротник футболки, пытаясь прикрыть при этом ноги, утренний воздух жалил их.
Это было отвратительно. Отвратительно и страшно. И где была голова свиньи? Я поежилась. Но я воспринимала это не так, как Ада с мамой. Наверное, у меня просто было больше опыта в таком. Хотя это не было хорошим моментом.
— Все хорошо, — сказала я, подойдя к ним, камни были холодными и грубыми под моими ногами. Я схватила руку мамы и сжала, остановив ее бесполезные взмахи. — Мам, все хорошо. Полиция едет. Они поймут… — я не сразу сказала дальше, — кто это сделал.
Она кивнула, белки ее глаз сияли, пока она озиралась. Я знала, что она думает. Что это мог быть кто угодно, что кто-то задумал зло по отношению к ней, к ее семье. Такое могло быть. Я не знала, была ли это Эбби. Отец был профессором теологии, у него могли быть недовольные студенты. Может, он кого-то завалил. Они могли так отомстить ему.
Но это не объясняло, как это произошло незаметно для всех. И я знала глубоко внутри, где оставался страх, что это было связано со мной. Это все было местью мертвой девушки.
Я не знала, что могу так сильно ненавидеть призрака.
Когда Ада выпрямилась (за последние недели я видела слишком много рвоты), она взяла себя в руки и помогла мне убедить маму, что все будет хорошо. Да, кто-то пришел и разрушил кабинет отца, нарисовал кровью пентаграммы, а на кухне свинья без головы и с кишками наружу, но я была уверена, что полиция с таким часто сталкивалась. Это же Портлэнд. Он странный!
Наконец, она перестала махать руками и закатывать глаза раньше, чем прибыла полиция. Первыми здесь оказались офицеры Хартли и Монро. Хартли был юным, напоминал Ченнинга Татума, выглядел глупо, но внушительно, а Монро было за тридцать, она была темноволосой, красивой и была мозгом в их команде.
Я поговорила с ними пять минут, и мы вошли в дом, я вернулась в свою комнату, чтобы надеть лифчик и штаны. Когда я спустилась, Ченнинг говорил с моей мамой и Адой в гостиной, а Монро обследовала комнаты. Она вышла из кухни и, заметив меня, подозвала к себе.
Я с опаской приблизилась, не желая оказываться близко к трупу, запах которого ощущала.
— Перри, да? — спросила она четким голосом.
Я кивнула.
— Ваша мать упомянула, что соседский пес пытался на днях напасть на вас.
Я чуть не раскрыла рот, но успела стиснуть челюсти.
— Да, — я понизила голос. — Пса зовут Чирио. Обычно он — самый добрый пес в мире, я не знаю, что произошло. Но он побежал на меня, словно хотел убить.
Монро посмотрела поверх моего плеча в гостиную и кивнула, словно понимала. Мы ушли от кухни и остановились у входной двери.
— Знаешь, почему твоя мама такое мне рассказала?
Я прикусила губу.
— Нет… почему?
— Правда, что у той же соседки с Чирио есть пара свиней? — спросила она, склонив голову.
Я кивнула, все стало ужасно вставать на места.