— О, прошу прощения! — хмыкнул Лео, на губах его появилась довольная улыбка, словно замечание Алекс его позабавило. — Никак не могу угнаться за новомодными названиями должностей. Термин «личный секретарь» устроит тебя больше? — Не получив ответа, он добавил: — По крайней мере, никому и в голову не придет, что ты… ну, что-нибудь вроде репортера.
— Э… а почему, собственно? — озадаченно спросила Алекс.
Зеленые лучистые глаза медленно прошлись по ее фигуре. Едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, Гамильтон пожал плечами и пояснил:
— Видишь ли, милочка, нравится тебе это или нет, но ты совсем не вписываешься в образ типичного журналиста. Малоприятные встречи с некоторыми из них позволяют мне сделать такой вывод. Внешность у тебя не та.
— Значит, для того, чтобы меня принимали за серьезного репортера, я должна облачиться в неряшливый плащ с оторванными пуговицами, поджидать свою жертву, прячась в кустах, а потом размахивать у нее перед носом диктофоном?
— Ну..
Губы Алекс скривились в насмешливой ухмылке.
— Спустись на землю, Лео! — воскликнула она. — Возможно, тебе трудно такое представить — тем более сидя взаперти в старомодной клетке типа этого здания, — но человечество стоит на пороге двадцать первого века. И да будет тебе известно, в последние годы минимум две женщины доросли до поста главного редактора журналов, пользующихся мировой славой. — Она коротко хохотнула. — Для чего, поверь, им не пришлось щеголять в поношенных плащах!
— То есть ты намекаешь, что стала самой настоящей журналисткой?
— Умница! Пятерка за догадливость, — протяжно изрекла Алекс, искусно имитируя небрежный тон Лео. — Вручила бы тебе приз, но под рукой, увы, нет ничего ценного.
После ее слов в комнате повисла тяжелая тишина. Усмешка медленно сползла с лица Гамильтона, и теперь оно казалось высеченным из цельного куска холодного мрамора. Зеленые глаза впились в лицо Алекс, словно Лео вознамерился загипнотизировать ее и проникнуть в самые глубины подсознания. С каждой секундой напряжение сгущалось все больше — еще немного, и Алекс смогла бы поклясться, что ощущает его кончиками пальцев.
Прошла целая вечность, а они все буравили друг друга глазами. Наконец Лео не выдержал: не особо выбирая выражения, он громко выругался, потом вскочил и прошел к бару с напитками.
— Вот теперь я действительно выпью чего-нибудь покрепче. — Налив себе полный стакан, он повернулся к Алекс: — По-моему, я ошибся, предположив, что тобою двигали исключительно родственные чувства, когда ты нанесла мне сегодня визит, не так ли, Алекс?
— Да ладно тебе, перестань! — Она холодно взглянула на него. — Восемь лет назад и ты сам, и твоя семья благополучно забыли о моем существовании. Просто вычеркнули из своей жизни. Посему не могу взять в толк, с чего ты решил, будто я ни с того ни с сего вдруг захотела встретиться с… дальним родственником.
— Значит, мне следует воспринимать твой визит как своего рода месть за то, что произошло в далеком прошлом? — скептическим тоном осведомился Гамильтон.
— Да ты что! Никакой мести, — быстро заверила его Алекс, до которой вдруг дошло, что он не так далек от истины.
Все эти годы ею действительно владело чувство великой обиды на то, как с ней обошлось семейство Гамильтонов. Однако теперь, когда Алекс сделала над собой усилие и встретилась с Лео лицом к лицу, она почему-то почувствовала, что все обиды отошли на задний план. В конце концов, она уже не та неуклюжая забитая девчонка, что постоянно трепетала от страха сделать что-нибудь не так в присутствии Гамильтонов.
Алекс откашлялась и твердым голосом произнесла:
— Я пришла к тебе за помощью. Признаюсь честно: воспоминания о том, что случилось в то лето, не греют мне сердце. Однако льщу себя надеждой, что мы с тобой сумеем все забыть. Поверь, сообщение о твоей помолвке обрадовало меня, и я от всей души желаю вам счастья — тебе и Фионе.
Минуту — не меньше — Лео пристально вглядывался в ее серьезное лицо, потом со стаканом в руке подошел к камину.
— Благодарю за пожелание, — пробормотал он, небрежно облокотившись на каминную доску. — И… ты совершенно права: прошлое должно оставаться в прошлом. Поскольку теперь ничего уже не исправить, не стоит и вспоминать.
По-видимому, ей следует принять его слова за извинения… На большее этот сухарь просто не способен!
— Ты упомянула что-то о помощи, — продолжал тем временем Лео. — Выкладывай, в чем проблема.
— Видишь ли, проблемы как таковой не существует. Я сейчас собираю материал для двух статей и хочу заручиться твоей поддержкой.