К тому же, продолжая улыбаться, подумала секретарша, он обладает легким характером и умением обращаться с женщинами, которым удалось его заинтересовать. Сколько денег он вбухал в одни только букеты! Наверняка хозяин цветочного магазина, что расположен по соседству с их фирмой, уже давно стал богачом.
Всего три года прошло с тех пор, как Лео появился в банке, основанном каким-то давним предком, а теперь возглавляемом дядей Лео, лордом Гамильтоном, но с его приходом жизнь в компании буквально забурлила ключом. Он словно влил в нее новые соки, приведя в движение старый устоявшийся механизм. И пусть непосвященные считали Лео светским львом, любителем повеселиться, но умудренные опытом банковские служащие знали ему истинную цену.
Когда утром за завтраком Дора развернула газету и прочитала заметку о предстоящей помолвке господина Гамильтона, она заявила мужу:
— Что ж, могу сказать одно: хоть он и не прочь поразвлечься, но и работать по-настоящему умеет.
— Да уж! — подхватил ее многострадальный супруг. — Надеюсь, теперь, когда этот малый угомонится, я наконец-то буду чаще видеть тебя дома.
В чем, у вернувшейся в свою комнату Доры возникали сильные сомнения. Несмотря на то, что недавно штат секретарей был расширен, бумаг на ее столе не убавилось. Глаз у Доры наметанный, и она давно поняла, что Лео Гамильтон самый настоящий трудоголик.
— Черт побери! Может, вы мне объясните, что происходит? — морщась от звука собственного голоса, прохрипел Лео, когда несколько минут спустя снова вызвал к себе секретаршу. — Только что у меня состоялся малоприятный и, надо сказать, малопонятный разговор с моей милейшей матушкой. Клянусь, если бы я не знал ее так, как знаю, то решил бы, что она впала в старческий маразм! — (Дора слушала молча.) — Как я понял из ее маловразумительной тирады, она крайне взволнована какой-то там помолвкой. Я внимательно изучил свой ежедневник, перечел текущие дела, но не обнаружил ничего незаурядного. Не могли бы хоть вы пролить свет на сию загадку?
— Ох, вы меня уморите, господин Гамильтон, — искренне рассмеялась Дора — Вечно вы с вашими шутками! Но раз уж это попало в утреннюю газету, не имеет смысла скрывать правду.
— Какую правду?
— Ну, о вашей помолвке, естественно! — Она лучезарно улыбнулась. — Думаю, что не превышу своих полномочий, если поздравлю вас и вашу избранницу не только от себя лично, но и от лица всех служащих нашего банка и пожелаю счастья в семейной жи…
Последнее слово застряло в ее горле, а улыбка слетела с губ: шеф медленно снял очки и уставился на нее сверкающими изумрудно-зелеными глазами, от которых сейчас веяло ледяным холодом.
— О моей помолвке?.. Должен признаться, новость сногсшибательная, — протянул он подозрительно спокойным голосом. — Так или иначе, от вас не укрылось, что я маюсь от жестокого похмелья, поэтому не будете ли так добры поведать мне, на ком, собственно, я собираюсь жениться?
— Я… э… мне показалось, что в газетной заметке ясно написано… я хочу сказать, что держала бы язык за зубами, но там черным по белому…
— Что за бессмысленный лепет! — со вздохом прервал секретаршу шеф. — Присаживайтесь и объясните все толком.
Доре понадобилось несколько минут, чтобы пересказать содержание заметки.
— Благодарю, Дора. Думаю, теперь картина более или менее прояснилась.
Секретарша поднялась и вышла. Лео проводил ее тяжелым взглядом из-под набрякших век и поднял телефонную трубку.
— Привет, Фиона, — медленно проговорил он, когда на другом конце провода наконец ответили. — Я только что узнал весьма любопытную новость о нашей помолвке. Полагаю, тебе известно, каким образом в прессу просочилась подобная информация? — Мрачно ухмыльнувшись, Лео откинулся на спинку кресла и уставился в украшенный лепниной потолок. Две минуты он молча слушал, а потом с нажимом произнес: — Да, ты совершенно права. Я тоже считаю, что нам необходимо встретиться и обсудить нашу… хм… помолвку. И как можно скорее!
Алекс Пэмбертон возбужденно оглядывала просторную комнату, испытывая двойную радость. Во-первых, не одна она явилась в столь непрезентабельном виде на утреннюю летучку, которую главный редактор Майк Тэннер устраивал каждый понедельник. А во-вторых, из-за повальной эпидемии гриппа, прошедшейся по редакции, как чума египетская, Алекс уже дней десять не занималась никакой мало-мальски серьезной работой, а значит, и спрос с нее невелик и ей не грозит разнос грозного Майка.
Ожидая, когда Тэннер объявит летучку открытой, Алекс размышляла о том, зачем ее сюда пригласили. Такие редакционные собрания обычно посещали только начальники отделов и ведущие журналисты «Кроникл», к числу коих она, мелкая сошка, увы, не принадлежала.