Аманда в изумлении смотрела ему вслед. Почему ее слова вдруг обрадовали его? Почему одно упоминание о голубях — и отчаяния как не бывало?
Медленно побрела она к дому и поднялась в свою спальню. Некоторое время ей казалось, что она действительно чем-то помогла Питеру. Но по мере того как нескончаемо тянулась эта ночь, мрачное предчувствие все сильнее охватывало ее, опять в ночной тишине явственно звучал его голос: «Бог мой! Что же мне делать? Как спасти тебя?»
Утром в залитой солнцем комнате Аманды появились взволнованные предстоящим событием служанки, которые принесли ей завтрак, затем наполнили ванну горячей водой и приготовили свадебное платье.
Вскоре пришел парикмахер и уложил ей волосы, и наконец началось облачение в подвенечный наряд. К тому времени в комнате столпилось уже с полдюжины женщин — миссис Хевит, две горничные, портниха и ее помощница, на случай если вдруг потребуется что-то подогнать, леди Стендон.
Трудно было узнать в этой улыбающейся женщине, одетой по последней моде — платье ей, видимо, принесли рано поутру, — мрачную, ко всему безразличную особу средних лет, которая совсем недавно сопровождала Аманду по Лондону.
Она наклонилась и поцеловала Аманду — на лице нежность и участие, каких прежде не было и в помине. В комнате находилось слишком много посторонних, поэтому они не могли ничего сказать друг другу, но Аманда не сомневалась: леди Стендон знает, каково ей сейчас приходится, и от простого участия стало легче на душе.
Когда свадебное платье было надето, кто-то постучал в дверь. Миссис Хевит открыла ее. На пороге стоял дворецкий с большой шкатулкой в руках.
— Его сиятельство передает вам самые наилучшие пожелания, — сказал он Аманде, — и просит оказать ему честь, надев бриллиантовую тиару и бриллиантовое ожерелье.
Аманда бросила равнодушный взгляд на великолепную тиару, выполненную в виде венка. Парикмахер водрузил ее на прическу, а леди Стендон застегнула у нее на шее красивое ожерелье. И вновь в комнате послышались восторженные возгласы, но Аманда осталась к ним безучастна.
Снова раздался стук в дверь, и она живо обернулась, всем сердцем надеясь, что сейчас что-то произойдет и свадьба не состоится. Но она услышала голос лорда Ревенскара:
— Аманда, мне нужно с вами поговорить. Спуститесь в салон.
— Хорошо, ваше сиятельство.
Аманда упавшим голосом произнесла эти слова и услышала, как одна из горничных прошептала:
— Плохая примета. Жених должен увидеть свою невесту только в церкви.
Миссис Хевит шикнула на нее и взялась за шлейф подвенечного платья. Аманда медленно вышла из спальни и спустилась по лестнице в салон. Лорд Ревенскар предстал перед ней во всем своем великолепии. Он был одет в форму командира гусарского полка. На мундире, украшенном золотым шитьем, поблескивали ордена и медали. Шляпа с плюмажем, шпага… Весь его красочный облик заставлял забыть о покрытом морщинами лице — следы порочного образа жизни — и плотоядной усмешке.
Но Аманда не видела ничего, кроме того выражения на лице, которое всегда так пугало. Он окинул невесту с ног до головы внимательным взглядом, и в глазах вспыхнул уже знакомый ей огонек страсти.
— Ваше сиятельство, вы довольны?
Это миссис Хевит осмелилась задать ему вопрос, и лорд Ревенскар с улыбкой ответил:
— Вполне, миссис Хевит. Она очаровательна. Я думаю, любой гордился бы такой невестой.
По его тону Аманда догадалась — он прекрасно понимает, какие чувства ее сейчас одолевают.
— Я пришел сообщить вам, Аманда, — обратился он к ней, — что сейчас уезжаю в Карлтон-хаус. Карета для вас и моей сестры будет подана через пять минут. Прошу вас не опаздывать. Принц не любит заставлять себя ждать, особенно когда неважно себя чувствует.
— Как ваше сиятельство изволит видеть, я готова, — сказала Аманда бесстрастным голосом.
— И полны нетерпения, я вижу, — насмешливо произнес лорд Ревенскар. — Мечтаете поскорее оказаться в моих объятиях. Подождите еще чуть-чуть. После венчания мы уедем из Лондона в свадебное путешествие.
— Путешествие? — поразилась Аманда.
— Именно! — подтвердил лорд Ревенскар. — Куда, пока не скажу. Обещаю вам, Аманда, что в нашей совместной жизни вас ждет немало сюрпризов. Это первый.
Он поднес к губам ее холодные, трепещущие пальцы. Почувствовав на своей руке его жадные губы, Аманда открыла было рот, чтобы сказать, что она не хочет от него никаких сюрпризов, хочет только одного, чтобы он оставил ее в покое, но не смогла. Слова не шли с языка. Пока она боролась с собой, пытаясь вымолвить хоть что-то, с порога раздался голос: