Как бы хотелось Сойер избежать необходимости приносить извинения. Все они так старались, но выбились из графика. Один день, два дня, какая разница? Большая, если верить инвесторам. В соответствии с контрактом последний день марта был днем испытания… или потери всего. А контракт есть контракт. Если апрель наступит, а проект не будет завершен, контракты окажутся нарушены.
— Я не могу требовать от людей больше того, что они могут дать. Подойти так близко, зайти так далеко и не суметь…
— Дедушка, сделай что-нибудь, — воскликнул Райли. — Придумай что-нибудь.
Старший Хасегава ласково положил руку на плечо внука:
— Это не в моей власти, внук мой.
— А я не верю, папа. Должна оставаться возможность. Ты всегда был лучшим отцом и всегда находил лучшее решение для каждого. Сейчас мы не можем все потерять. — Отами заплакала, цепляясь за отца. — Пожалуйста, придумай что-нибудь.
— Нам нужен всего лишь один день, всего лишь двадцать четыре часа — и все, — по-детски умолял Райли.
— Довольно! Я подумаю, но ничего не обещаю, — сухо заявил японец и вышел из комнаты.
— Почему у меня такое чувство, будто я потерпела неудачу? — плакала от отчаянья Сойер.
— Ты не потерпела неудачу. Так сложились обстоятельства. Ты все проделала великолепно, — преданно утешал Рэнд. Остальные выразили свое согласие с его словами. — Пошли обратно в ангар. У нас полно дел. Сегодня вечером никто не пойдет домой. Бригада будет спать на месте и работать в три смены.
Билли тяжело опустилась на стул и закрыла лицо руками. Нет, не могли они потерять все сейчас. Отами обняла ее за плечи. Райли сел напротив.
— Дедушка найдет способ. Знаю, найдет.
— Мой отец исключительный человек, мама Коулмэн. Если это в пределах человеческих возможностей, то он найдет выход. Все мы должны надеяться на лучшее.
Билли кивнула.
В оставшиеся дни все работали не покладая рук. Приехал Тэд, чтобы предложить свою помощь. Сейчас Билли видела его редко, и он так уставал, что она могла лишь поцеловать его в щеку и укрыть одеялом, пока он спал после своей смены. Все силы были отданы мечте. Ничто больше не имело значения.
Последний день марта наступил слишком быстро. Сойер ходила с красными от слез глазами. Рэнд выглядел расстроенным. Казалось, все двигались в замедленном ритме. Так подумала Билли, когда вошла в ангар, чтобы отыскать внучку.
— Ну что, сделаете?
— Нет. Нужно отработать еще две смены. Я все рассчитала по книгам, а человеческий фактор мы не учли. Дедушка мне об этом ничего не говорил. Восемнадцать часов, всего-навсего. Боже мой, бабушка, не могу поверить.
В шесть часов вечера того же дня Садахару Хасегава вошел в ангар с улыбкой на лице. Он на восемь минут закрылся с Райли и Сойер в бюро, а когда они вышли к остальным, покрасневшие глаза Сойер сияли. Она помахала Билли. Все будет хорошо.
— Благодарю, тебя, Господи, — прошептала Билли. — Благодарю.
Времени было час пополудни. По календарю 1 апреля, но дедушка Райли объявил, что в марте появился еще один день. Газеты Хасегавы в Токио вышли с датой 32 марта, а газеты не лгут.
Словно весь мир смотрел на мечту Мосса Коулмэна в тот день. Присутствовали все члены семьи Хасегава, все инженеры и техники, Сойер, Билли и Тэд. Представители прессы разместились за барьером в полной готовности сообщить о полете серебристой птицы со скошенным необычным крылом.
Сойер в замасленном комбинезоне и в кепке с козырьком смотрела на солнце. Она пробежала до середины летного поля и подала Рэнду знак, подняв большой палец руки. Рэнд послал ей воздушный поцелуй и забрался в кабину.
Когда самолет заскользил по взлетной полосе, Билли перекрестилась и прошептала:
— Покойся с миром, Мосс. Через несколько минут это станет историей.
Сильные руки обхватили ее, и она прислонилась к груди Тэда.
— Помни о своем обещании, — сказал он ей на ухо. — Победа или поражение, а завтра мы женимся.
— Я всю жизнь мечтала выполнить это обещание, — отозвалась Билли.
Гул двигателей взорвался в воздухе, когда самолет достиг края взлетной полосы. Билли стояла в кольце рук Тэда, скрестив пальцы, подняв глаза к небу.
— Через несколько минут мы будем знать.
— Хочешь сказать, будем знать, не напрасны ли наши старания?
— Нет, не напрасны. Все: радость, слезы, вся моя жизнь — все стоит того, чтобы оказаться здесь сегодня с тобой.
Он поцеловал ее в щеку и крепко обнял как женщину, которую любил всю свою жизнь.
Билли повернулась и посмотрела на Тэда; ее светло-карие глаза заглянули в глаза друга. Над их головами поднялся в воздух Рэнд и уверенно начал испытательный полет.