Я не знала, что им сказать. Мне не приходилось разговаривать с маленькими мальчиками. И уж тем более с теми, которые лишились матери и той, кто занял ее место. Как мне сказать им, что мисс Ада умерла? Понимают ли они в полной мере значение слова «умерла»?
По телу прошел озноб. Я прижала руки к лицу и предложила мальчикам подложить еще топлива в печь.
Джеймс и Дэн слезли со скамьи.
— Ты берешь два полена, а я три, — решил Джеймс.
— Я могу и три принести! — Дэн заторопился за братом, его лицо горело нетерпением.
Когда они появились снова, их маленькие ручки были полны поленьев. Дровяная печь? Дома мы пользовались углем, есть ли разница? Пока я подошла ближе, Джеймс засунул поленья в печь и закрыл решетку.
Мое беспокойство быстро переросло в удовлетворение, по крайней мере, если смотреть на печь снаружи.
Шесть горелок и чайник или кофейник, греющийся сзади. Теплая полка и резервуар для горячей воды — больше и новее, чем у мамы. Я смогу с этим справиться, даже несмотря на то, что топливо другое. Может быть, дровяная печь понравится мне так сильно, что я попрошу Артура приобрести такую же для нашего дома.
Вернулась Олли, держа на руках круглолицую малышку с золотистыми волосами.
— Ой! — Я взяла похожего на ангелочка ребенка на руки.
По моей оценке, ей было семь или восемь месяцев от роду. Ребенок взял меня за палец и поднес к своему розовому ротику.
— Как зовут это милое дитя?
— Дженни.
Я покачала малышку с ямочками на щечках взад-вперед. Она засмеялась и захлопала в ладоши. Я прижалась к ее щеке и вдохнула запах хлопковой одежды, согретой солнцем. В следующее мгновение она повернула распростертые руки к сестре, вдруг осознав, что я была незнакомкой.
— А она разве тоже ест кукурузную кашу? — спросила я.
Олли наклонила голову и ответила:
— Конечно.
Мои щеки запылали. Мне следовало это знать.
— Я приготовлю ей завтрак.
— Только немного. — Олли подвинула высокий стул к столу и усадила на него сестру. — И никакой патоки, только немного молока.
Я кивнула и принялась за работу, но когда я достала кувшин молока из испарительного охладителя, остановилась. Молоко! Его дает корова…
Я пыталась скрыть волнение в голосе:
— Олли, дорогая, у вас есть корова?
— Да, мэм. Старый Боб. — Она взяла миску из моих рук и принялась кормить сестру.
— Боб? — Может быть, она неправильно поняла мой вопрос?
— Джеймс назвал ее так, когда был еще маленьким. Он не знал, что молоко дают только коровы-девочки.
— Ясно. — Мой лоб разгладился. Интересно, это дом моей тети или этих детей? Тетя Адабель приняла их или сама сюда переехала? Мне очень нужно было получить ответы на некоторые вопросы.
Сняв с крючка у двери в коридоре большую шаль, я накинула ее на голову и плечи. Единственное, в чем я была сейчас уверена, это в том, что корову нужно доить. Каждый день. Два раза в день! Я предположила, что кто-то другой выполнял эту задачу ранее, но если они знали о моем приезде, то наверняка оставили эту работу мне. Я приготовилась выйти в грязный из-за дождя двор.
— А можно мы тоже пойдем? — Джеймс заглянул мне в глаза. — Мисс Ада всегда разрешала нам помочь.
Рядом закивал Дэн. Как я могла не согласиться? Они пока не знали, что мисс Ада уже улетела на небеса.
— Олли, позаботься о Дженни. — Я раскрыла полы шали, мальчики стали у моих ног, и мы вышли под стену дождя. Мы прошли мимо ворот и сада так быстро, как только могли передвигаться ноги малышей.
Мычание Старого Боба становилось все громче. Я подхватила Дэна на руки и пронесла его весь небольшой остаток пути.
К тому времени как мы открыли ворота хлева, наша одежда вся вымокла.
Отчаянный зов коровы поощрил меня двигаться вперед. Я умела доить. Я делала это с тех пор, как стала чуть старше Олли. Я взяла ведро у стены, а возле стойла нашла стул.
Старый Боб посмотрела на меня благодарными глазами, когда я начала ее доить равномерными движениями. С каждой струей молока, бьющейся о ведро, у меня в голове рождались вопросы. Какое отношение моя тетя имела к этой семье? Как умерла мать этих детей? Когда вернется их отец?
Наконец я выдоила последнее молоко, похлопала корову по бедру и встала.
Передо мной открылась картина всего хлева. Стойла для лошадей — несколько штук, пустых. С другого конца — двойные двери.
Вдруг ржание прорубило воздух.
— Что там?
Джеймс и Дэн перестали играть в догонялки, щеки раскраснелись, они едва переводили дух.
Наконец Джеймсу удалось проронить несколько слов.