— Я думаю, вам всем днем нужно вздремнуть.
В ответ все, кроме Дженни, застонали. Она захлопала в ладоши, наморщила носик, улыбнувшись от уха до уха. Разумеется, она ничего поняла, но тем не менее это помогло справиться с остальными детьми.
Спешно подав ланч из традиционной кукурузной каши с патокой, я сказала себе, что позже необходимо обследовать подвал и приготовить что-то другое. Отправив детей спать, я достала из корзины всю мокрую одежду и развешивала ее до ломоты в плечах, пока все вещи не заколыхались на ветру. Несмотря на усталость, руки и ноги двигались с какой-то нервной энергией, как у лошади перед забегом.
Всю жизнь в День независимости, четвертого июля, я любовалась блестящими гнедыми скакунами и серыми в яблоках лошадьми, которые мчались по необработанному полю за Даунингтоном. Я видела, как они стояли, пританцовывая на старте, нетерпеливо ожидая команды. Наблюдала, как при звуке выстрела они трогались и бежали к финишной прямой. Мой старт начерчен сейчас передо мною — я жду телеграммы от мамы или письма Артура, зовущего меня к себе, они и будут звуком выстрела, который отправит меня вперед к цели. И поле, по которому я побегу, будет наполнено задачами, более прекрасными, чем чистка стойла, стирка белья или свадьба в сельском саду. Но до этого я сдержу свое обещание и буду заботиться здесь обо всех и обо всем.
Использовав последнюю прищепку, я пошла на кухню. Я нашла полмешка муки, сахар и несколько консервных банок в шкафу. И, конечно, полный мешок кукурузной муки. Я посмотрела на пустой сад перед домом. В подвале я надеялась обнаружить овощи, заготовленные на зиму. Если это так, то в ближайшее время у нас на столе появится разнообразие.
Я зажгла маленький фонарь и толкнула тяжелую деревянную дверь, ведущую вглубь земли. Сказать по правде, я ненавидела подвалы. Если, конечно, не играешь в прятки. Большая дверь, открывшись, ударилась о стену. Подняв фонарь повыше, я спустилась вниз. Вдоль стен шли грубо сколоченные полки. Я подкрутила фитиль, чтобы стало светлее, и заглянула в первую корзину, килограммов на пятнадцать. Зеленая фасоль. Бочка около полки наполнена картофелем. Тыква. Лук. Репа. Немного гороха и початки кукурузы. С деревянных стропил свисали пучки трав.
Набрав полные пригоршни зеленой фасоли и картофеля, я сложила их в подол фартука, как в сумку для сокровищ. Выбравшись на свет, я потушила фонарь. Мысль о фасоли и картофеле, приготовленном с солониной, которую я ранее заметила на кухне, заставила меня проголодаться, и я рысью понеслась на кухню.
Вдруг мое внимание привлек громкий сигнал автомобиля. Машина шерифа Джефриса проехала по траве к дому. Мое сердце затрепетало. Я никогда не думала, что приезд шерифа вызовет в моей душе волнение, но поймала себя на мысли, что ожидала его визита с нетерпением. Я подняла руку, чтобы приветственно помахать, забыв, что обеими руками держу фартук с овощами. Фасоль и картофель рассыпались по крыльцу. Я отряхнула грязь с фартука и пошла встречать гостя.
— Где дети?
— Спят. По крайней мере, я надеюсь.
Его губы изогнулись в улыбке, пока он доставал что-то из кармана.
— Это вам. — Он протянул мне телеграмму.
Мое сердце радостно забилось, пока я не прочитала слова, напечатанные на бумаге.
Мама заболела. Оставайся на месте. Скоро напишу.
Мои ноги сами сделали несколько шагов, пока я еще раз перечитала строки. Мама заболела? Насколько серьезно? Чем — испанкой?
Я тяжело опустилась на край крыльца и прислонила голову к столбу, который поддерживал крышу.
Я еще раз поднесла к глазам телеграмму и заставила себе ее перечитать.
— Что случилось? — Кадык шерифа качнулся, а шляпа привычно закрутилась у него в руках.
— Моя мама заболела. — Произнеся слова вслух, я осознала, что они стали реальностью. В уголках глаз застыли слезы. Я не могла на него смотреть.
— Что вы сказали?
Я посмотрела ему в глаза.
— Я беспокоюсь о ней.
Его глаза сузились.
— А разве ваш отец не позаботится о жене?
— Конечно, позаботится. Но, может быть… — Я снова посмотрела на черные буквы на белой бумаге. Папа велел оставаться здесь. Но разве я не была нужна маме?
— Вы же не собираетесь бросить этих детей, правда? Разве не из-за них вы приехали сюда?
Моя голова дернулась в его сторону.
— Да я даже не знала о них, пока не приехала сюда! Я думала, что тетя Адабель быстро поправится. Я думала… — Я махнула рукой и закрыла глаза. — Не важно, что я думала.
— Но вы же останетесь. Не так ли? — Голос сорвался, лицо застыло.