Поэтому проникнуть морским путем за линию экватора невозможно. Это говорили арабы, это же утверждали мудрецы античного мира, философы и географы Аристотель, Страбон и Птолемей. Вблизи экватора море становится густым и вязким, корабли не могут продвинуться вперед, и их испепеляют отвесные лучи солнца, Да и на суше людей ожидают голод и нужда – в жарком поясе от зноя закипает даже песок, там не могут расти ни деревья, ни кусты, ни трава, солнце все сжигает светлым пламенем.
Да и стоило ли стремиться к этим жарким землям? О морском пути в Индию пока не могло быть и речи. Древний географ Птолемей, обобщивший во II веке нашей эры все географические знания своего времени и составивший карту мира, утверждал, что Африка соединяется с Азией и что Индийский океан – это замкнутый бассейн. Китай вообще не имеет выхода к океану, их разделяют топи и болота, где обитают страшные чудовища. Стало быть, добраться из Европы до богатых стран Азии морским путем нет никакой возможности. Знаменитый арабский ученый Идриси повторил те же соображения в XII веке. Казалось, никто не может поколебать авторитет мудрейших.
Океан внушал страх мореходам не только жуткими легендами, не только грозными бурями, туманами, мелями и рифами, но и тем, что не позволял морякам точно определить свое местонахождение. Поэтому они большей частью держались вблизи берегов, чтобы не потерять из виду землю. Днем они плыли вдоль побережья, ночь проводили на якоре. Они продвигались вперед с опаской, без особого воодушевления. И неудивительно, что они рассуждали так: стоит ли трудиться переступать границу, установленную еще отцами, зачем спешить навстречу гибели? Или Энрики сознательно посылает их на смерть? Такой границей, за которой плавание считалось невозможным, долгое время оставался мыс Нон, или Нан (на 28°47' с. ш.). На португальском языке это название означало «нет». Мореходы говорили о нем: «Кто пройдет мыс Нет, тот должен либо сразу поворачивать назад, либо он не вернется больше никогда». Однако уже примерно в 1416 году португальцы преодолели этот рубеж. Зато мыс Бохадор надолго задержал мореплавателей. Они боялись, медлили и говорили – ведь за тем мысом моряков не ждет ни слава, ни добыча. Арабские купцы утверждали, что там на берегу раскинулась бескрайняя песчаная пустыня Сахара. Хроники сообщают, что мыс Бохадор был низкий и песчаный, так что его было трудно разглядеть, и очень опасный. Узкая, длинная земляная коса далеко вдавалась в мелководье, где кораблям угрожали подводные рифы, Здесь уже дули постоянные ветры пассаты и суда несло мощное течение, которое, казалось, никогда не даст им вернуться обратно; здесь часто бушевали огромные волны или же все окутывал густой туман. Голые, угрюмые прибрежные скалы словно свидетельствовали, что и дальше к югу лежат только такие же пустынные, бесплодные области без воды, без жизни. Вполне естественно, что капитанов, кормчих и команду пугал недостаток воды и продуктов; не было никакой надежды пополнить иссякшие запасы на пустынных берегах.
Спустя некоторое время принца Энрики стали обвинять в напрасной трате средств на бесполезные экспедиции. Прибавим, что плавания эти не были совершенно бесплодными, капитаны разведывали побережье, моряки закалялись на океанских ветрах, при случае не брезгуя грабежом селений то в Марокко, то в Мавританском эмирате Гранаде, на юге Пиренейского полуострова.
Несмотря на неудачи, принц не упрекал своих капитанов, а, напротив, щедро одаривал их и призывал не щадить сил в новых плаваниях, обещая богатое вознаграждение тому, кто обогнет мыс Бохадор. «Терпение приведет к цели», – говаривал он.
Принц был дальновиден. Быть может, он своим воображением проникал на сто лет вперед, когда в 1518 году португальские корабли уже появились у берегов Японии, неизвестные мореплаватели оставили корабельные пушки на северном побережье Австралии, а португалец Магеллан предпринял свое легендарное плавание вокруг, света. Но пока что моряки медленно, ощупью подвигались вперед вдоль берегов Африки. Настало время выходить в океан.
И действительно, через некоторое время португальские корабли стали устремляться все дальше в воды Темного моря. Здесь открывателей и колонизаторов ждало несколько архипелагов – Канарские острова, Мадейра и Азорские острова (см. карту). Канарские острова были известны с глубокой древности. К ним плавали финикияне. Во втором веке до нашей эры к этим островам приходили парусные суда рыбаков из Кадиса, с испанского побережья. О некоторых островах Атлантического океана («Острова блаженных», «Счастливые острова») рассказывали ученые античного мира еще до нашей эры.