Конечно, есть тут пара строк,
Но вы же их не на поток
Готовы здесь писать для нас …
Взять не могу - и это раз!
Ну а на два вам молвлю в путь:
Коль здесь измените чуть-чуть
Вы смысл этих ваших строк,
Который, право ж, не глубок,
Чтобы читатель смог понять,
Тираж чтоб легче нам продать,
И чтобы счастье было всем -
Мы, так и быть, вас примем в плен! -
Ой-ой, конечно же, в печать! -
Ну как я мог сие сказать? -
Ну что, подпишите контракт?
И по рукам пойдет наш пакт.
И лучше кровью! Нет, шучу!
Сходите лучше-ка к врачу,
Коль трудно шутку вам понять …
Вы графоман, вам лучше знать!
Что, не хотите? Почему?
Я разве вас зову в тюрьму?
Я предлагаю сделку вам,
Чтоб поэтический ваш срам
Хотя б немного изменить,
И в наш журнал затем пустить.
Что, не хотите? С вами хрен!
Ну графоман, достал совсем!"
И вот бредет поэт домой,
Смешались чувства, сам не свой,
Листы запрятал в сумку он,
Из уст прорваться хочет стон …
Но просто все, как дважды два -
Как не врастет в асфальт трава,
Так точно также трудно ждать,
Издатель сможет что принять,
Что не доход приносит, нет,
Но умножает в душах свет,
Коль ищет лишь издатель тот,
Сулит что злато наперед.
А потому такой совет:
Куплет свой лучше в Интернет
Отдай для чтения людям тем,
Кто согласился с этим всем!
06.04.2012
Пророк
В душе навечно одиноки, живут всегда средь нас пророки, но мы не можем разглядеть, ведь безразличия надеть мы маску на лицо сумели - и присмотреться не посмели.
Они уж редко говорят, хотя им каждый стал как брат, и уж не встретите подчас среди народных их вы масс, и не найдете их вы в храме портрета в золоченой раме, о них в мирском мирку, увы, вы не услышите молвы, и как о сильных сего мира не пропоет их славы лира, но лишь терновый свой венец народ им бросит под конец. Потомки их забудут вновь, остынет в их сердцах любовь. Пророки жизнь всю ежечасно отдали миру - но напрасно.
Я встретил одного из них, давно уж глас его затих, и слезы высохли давно - остаток дней своих одно он продолжал лишь утверждать - о том, что будущее ждать уже не будет нас теперь … коль человек ты, а не зверь, получишь шанс в него войти, всем ж остальным - не по пути.
Еще любил он говорить о том, что надобно любить нам всем друг друга, да о том, Земля что есть наш общий дом, и разделить ее не сможем. Еще о том, как кости гложем друг друга мы уж с давних пор, и как кровавый свой топор мы в одиночестве все точим, и как мы смерть себе пророчим, все продолжая убивать и землю кровью умывать.
И плакал он, когда вещал о том, что надо, чтоб прощал друг друга каждый и всегда, ведь лишь тогда наша звезда Души погаснуть не посмеет - и Бога помощь подоспеет. Он говорил еще о том, что он нашел свой отчий дом, и что не страшно умирать ему, чтоб снова жить опять среди других уже миров…
Я вам признаюсь - нездоров я думал этот человек, ведь одинокий весь свой век в те дни уже он доживал… Однако то, что он сказал тогда за эту пару дней, теперь все в памяти сильней - и каждый вечер день за днем я больше убеждаюсь в том, до боли прав как он остался, когда навеки уж расстался он с этим нашим грешным миром небес чтоб насладиться пиром.
Он был бездомный человек, и свято прожил он свой век, и среди нищенских могил ему бог место подарил.
29.07.2007
Путник