— Поскольку они наверняка попытаются что-то предпринять нынче ночью, мы сможем разыскать коллекцию моей жены, если сумеем выяснить, где они прячут награбленное.
Сан ответил, старательно подбирая слова:
— У нас есть все основания надеяться на это, мой господин.
Барон холодно уточнил:
— Это у вас есть все основания надеяться, Сан. Надейтесь на то, что вы разыщете коллекцию, надейтесь на то, что засадите ворюг в кутузку. Потому что Киоко Асперсон, в свою очередь, надеется распять вас в интервью, а если мы не найдем коллекцию, я лично вручу ей молоток и гвозди.
Вспыхнули огоньки — новые сигналы тревоги. Сан с трудом сглотнул подступивший к горлу комок:
— Понимаю, мой господин.
— Надеюсь, мистер Сан. Надеюсь.
Камисс нарядилась официанткой — костюм черного цвета с желтыми лацканами и манжетами. Костюм пришлось взять в станционной кладовой, и его покрой не предусматривал ношения пистолета — он жутко мешал Камисс.
На грани отчаяния Камисс тащилась за Майджстралем, пробиравшимся сквозь толпу. Завидев «официантку», гости заказывали напитки, и она с трудом уворачивалась от них, чтобы не задеть пистолетом, спрятанным в рукаве, и, извиняясь, объясняла, что не может удовлетворить их просьбы.
Надеяться на лучшее не приходилось.
— Мистер Майджстраль?
Киоко Асперсон надела костюм Ронни Ромпера — любимой куклы детишек, героя похождений на Планете Приключений.
Майджстралю уже как-то раз довелось познакомиться с «Ронни Ромпером» — кровавым маньяком семи футов роста. Тот «Рони» пытался разрубить его на куски широченным мечом. И общение с ним протекало не очень приятно, поскольку маньяка, как классическое порождение ночных кошмаров, пришлось убивать не один раз, прежде чем с ним было покончено навсегда. С тех пор неизвестные в костюме Ронни Ромпера вызывали у Дрейка не самые радостные ассоциации.
Взяв себя в руки, Майджстраль приподнял «стетсон» и обнюхал уши нынешнего Ронни Ромпера, и, поскольку этот был куда ниже предыдущего, приветствие стоило Дрейку нешуточных усилий.
— Мисс Асперсон, — поприветствовал он репортершу.
— У вас прекрасный костюм, сэр. Очень вам подходит.
— Спасибо. — Блестящий шестизарядник крутанулся на пальцах и лег в ладонь Майджстраля. — А ваш просто чудесен.
— Чудеса, увы, сегодня во власти «Крылышка», — вздохнула Киоко, что для развеселой куклы выглядело странно. Она взмахнула волшебной палочкой, рассеивая голографические пылинки.
— Если оно здесь.
Кукла склонила голову набок:
— Вы в самом деле верите, что его здесь нет?
— Если его здесь нет, ожидания будут преступно обмануты, — сказал Майджстраль, окинув взглядом толпу гостей.
— И приготовления тоже?
Майджстраль улыбнулся:
— Кое-чьи приготовления — пожалуй, да.
— Но не ваши.
— Конечно, нет. — Он оглянулся через плечо на Камисс. — За мной следит вооруженная полисменка. Нужно быть безумцем, чтобы пытаться что-либо предпринять.
— Следовательно, в том, что касается вашего поединка с Фу Джорджем…
При слове «поединок» нервы Майджстраля, которые он с трудом успокаивал, натянулись как струны. Это слово напомнило ему еще об одном печальном случае из прошлого. Он напрягся.
— По-моему, я уже говорил вам, что по классу не могу сравниться с Фу Джорджем, — напомнил он. — Вызывать мистера Фу Джорджа на дуэль, да и вообще на какие-либо соревнования — значит переоценить себя.
Киоко понизила голос.
— А я бы за вас поболела, Майджстраль, — доверительно сообщила она. — Я на вас даже уже поставила. Слишком высоки ставки на тотализаторе — я не устояла.
Майджстраля такая новость почему-то не слишком удивила.
— Значит, в казино устроили тотализатор?
— Да. Два к полутора в пользу Фу Джорджа.
Глаза Майджстраля озорно сверкнули.
— Пожалуй, мне и самому стоит сделать ставку. Хотя, кажется, разница несколько велика.
Он поклонился Киоко и снова приподнял «стетсон».
— Ваш покорный слуга, мадам.
— Ставки в казино прекрасные. В тебя верят. И я, — добавила Ванесса, крепче сжав руку Фу Джорджа, — тоже.
— Спасибо тебе, Ванесса, дорогая. Но положение не совсем честное, признай. Если я обойду Майджстраля, это будет как раз то, чего от меня ожидают. Если Майджстралю улыбнется удача и он обойдет меня, все расстроятся и начнут гадать, уж не старею ли я, не теряю ли мастерство.
— Значит, надо раззадориться.
— Милая моя, — обиженно проговорил Фу Джордж. — Я только этим и занимаюсь.
Глаза Ванессы блеснули.
— Что касается меня, то я очень волнуюсь из-за вашего состязания.
— Должен я верить герцогине или нет — вот в чем вопрос.
— Рано или поздно — все равно ты должен попытаться похитить «Крылышко». Ты мне сам говорил.
— Верно. Но так, чтобы у меня было выбор. А тут… Очков за стиль мне не заработать — это как пить дать.
— А я думаю, что костюм прибавит очков на нынешнем сборище, или тебе так не кажется?
— Надеюсь. Ну вот мы и пришли, — решительно проговорил Фу Джордж у двери, ведущей в бальный зал, и предъявил приглашение. Прочитав имя и удостоверившись, что костюмы на приглашенных такие, какие указаны, мажордом не сдержал удивления — нижняя челюсть у него просто-таки отвисла.
Ванесса в шикарном платье из оранжевых перьев добровольно пошла на то, чтобы Фу Джордж затмил ее своим костюмом.
Следом за Ванессой и Фу Джорджем в бальный зал вошел Роман. В приглашении значилось, что он — лорд Грейвз, который, кстати говоря, был лицом совершенно реальным — дальним родственником Майджстраля, проживавшим в Империи. Мажордом — страж дверей, — все еще провожавший выпученными глазами Фу Джорджа, Романа пропустил, даже не глянув на него. А одет Роман был под дворянина из династии Монтийи — в камзол с оборками и шляпу с высокой заостренной тульей. В руке он сжимал трость. На пальце сверкал огромный перстень с печаткой. На публику новоявленный дворянин взирал с высоты своего роста и грациозно кланялся всем, кто на него смотрел.
Он был настоящим лордом Грейвзом. Ни у кого, кто смотрел на Романа, не возникало в этом ни малейших сомнений. Даже Дрейку пришлось как следует приглядеться, чтобы узнать собственного слугу.
Роман — Майджстраль вынужден был признать это — был просто великолепен. Его крупная мускулистая фигура приобрела благородство, элегантность, куртуазность. Понятие noblesse oblige[19] просто-таки струилось с кончиков его пальцев и капало подобно каплям меда. Само его присутствие заставляло людские сердца таять.
По справедливости — так всегда считал Дрейк, — это Роману надо было родиться дворянином, а ему самому кем-нибудь еще. Роман был так хорош во всем — он был насквозь пропитан добродетелями и порядочностью и воплощал их с такой элегантностью, которой Майджстраль, как он сам думал, был напрочь лишен. Майджстраль знал, как вести себя дворянину, а Роман был им.
Дрейк, стоявший в другом конце бального зала, несколько мгновений просто наслаждался, глядя на то, как Роман живет той жизнью, какой заслуживает.
— Прекрасный костюм. Графиня Риферз, не так ли?
— Благодарю вас, Зут, — улыбнулась леди Досвидерн. — Возьмите меня под руку.
— С удовольствием, моя госпожа. Его превосходительство ведет перекрестную беседу?
— Да. Он впал в транс сразу после… гм-м-м… инцидента на гонках и пробудет в таком состоянии еще несколько часов. Я точно знаю — по некоторым признакам. Глазные стебельки почти целиком втянуты.
— Вы сумели понять, почему его превосходительство ведет себя так?
— Пока нет. «Протоколы. Время обмена»? Эти термины и их значение — для меня новость.
— Но хотя бы догадки у вас есть?
— Нет, догадаться трудно. — Диафрагма леди Досвидерн подпрыгнула от отчаяния. — У каждого из мозгов дроми — своя особая коммуникативная и личностная функция, и когда они встречаются, каждый мозг действует и выражает свои мысли по-особому и по-своему общается с мозгами других дроми.
— Но тогда получается, что самый обычный разговор отнимает много времени.
— На Зинзлипе нет такого понятия, как обычный разговор. У каждого мозга свои заморочки, и, даже общаясь с Квльпом, я не сразу понимаю, какой из них облекает свои мысли в речь. И, наверное, никогда не пойму. — Она посмотрела на Зута и погладила его руку. — Но сейчас я по крайней мере знаю, с кем говорю.