– С каким лицом?..
– Что?
– С лицом писаного красавца, – захихикала высоким голоском одна из девиц.
– Может, как у Майкла Флэтли? – спросил Мак, приподняв одну бровь и криво ухмыльнувшись.
Так часто делал Дэн; правда, у Мака это выглядело немного по-другому. Я нервно кашлянула и, засунув руку в карман, начала лихорадочно перебирать мелочь.
– Да, конечно, извини за сравнение с Майклом Флетли. И за то, что думала, будто ты хочешь меня утопить. И за нелестные отзывы о нашей берло… о нашем коттедже. И за сказанное в доме твоей мамы… ну, ты знаешь, о чем я… И за то, что воспринимала твою помощь как должное… – Тут я слегка призадумалась. – Пожалуй, все это время я вела себя просто как настоящая стерва!
– Она сказала «стерва», – прыснул со смеху О’Коннэл, к радости своих приятелей.
– Господи, да это интереснее, чем кино, – добавил кто-то из ребят.
– Или реалити-шоу, – услышала я чей-то смех. Но мне уже было все равно. Пусть веселятся от души.
– Извини, Мак. Наверное, я действительно была твоим самым плохим учеником.
Мак ошеломленно слушал, прикусив нижнюю губу.
– Дело в том, что с тех пор, как сюда приехала, я была сама не своя. С этим фильмом все так запуталось. Я придумывала одну ложь за другой и уже сама запуталась во всем. Но если моя затея провалится, то родители окажутся правы. Дожив до тридцати одного года, я осталась неудачницей. Пойми меня правильно, я очень хочу научиться серфингу, потому что очень, очень хочу… нет, мне нужна эта работа больше всего на свете. Но вся проблема заключается в том, что… – Я глубоко вздохнула. – Мне очень страшно.
– Боишься, у тебя ничего не получится? – тихо спросил Мак.
– Да нет, в основном меня пугает бесславная смерть на дне океана с легкими, полными воды.
– Эй, Милли, я не позволю тебе утонуть. Спасение утопающих – моя работа.
– Я знаю. – В этот момент я почувствовала себя очень уязвимой. – Мне это прекрасно известно, но если ты считаешь меня самоуверенной городской девушкой, то сильно ошибаешься. Я самая настоящая трусиха. В бассейне я так и не решилась оторваться от стены. И это в самой мелкой его части!
– Господи, какими же трусихами бывают девчонки! – простонал Фитцджеральд.
– Наверняка, Мак, тебе неизвестно чувство страха, – захныкала я. – Ты такой крутой…
Мак опять закусил губу, а я уставилась на щербинку в его передних зубах. Он склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня. Мне показалось, что прошла целая вечность, пока Мак заговорил.
– Я похож на супермена?
– Ну, ты ведешь себя уверенно, а часто – весьма безапелляционно.
Мак покачал головой, тряхнув каштановыми кудрями.
– Ты ошибаешься, Милли. Мне бывало страшно. Очень часто. И особенно один раз. Однажды я даже плакал.
– Правда?
– Ой, я вас умоляю, – опять простонал Фитцджеральд.
– Фитцджеральд! Иди сюда, немедленно! – закричал один из учителей.
– Что ж… – Мак проводил сочувственным взглядом мальчишку, которого за ухо оттаскивал от нас учитель. – Я восхищаюсь твоей смелостью, и спасибо за откровенность.
– И тебе спасибо.
Мы оба замолчали. Но неловкости никто из нас не ощущал. Я почувствовала, что между нами возникла связь, и не знала, как к этому относиться. Но возможно, в тот момент мы сделали первый шаг к нашей дружбе.
Мак протянул мне руку. Кинув на него быстрый взгляд, я крепко пожала ее. Его теплая широкая ладонь обхватила мои пальцы. Меня зазнобило. Я вдруг вспомнила, как приятно бывает прикосновение мужчины. Я имела в виду конкретного человека, и уж конечно, не Мака. Только Дэн был способен заставить мое тело волноваться. Однако дружеское рукопожатие тоже весьма неплохо.
– Хорошо, я согласен. Я научу тебя кататься, Милли, но тебе придется слушаться меня беспрекословно. И больше никаких капризов.
Я кивнула, желая, чтобы моя рука не сильно потела в его ладони. Интересно, жарко было только мне или на улице резко потеплело?
– И, как ты понимаешь, нам все равно придется залезть в воду.
– Да, Мак.
Его лицо расплылось в широкой улыбке.
– Тогда лучшего времени, чем сейчас, нам не найти.
– Что?!
Мак выпустил мою руку и хлопнул в ладоши. Дети, в беспорядке шнырявшие вокруг, схватили свои борды и побежали к воде.
– Не хочешь мне помочь с ребятами?
– Прямо сейчас? – Я недовольно скривила лицо.
– Да, ты правильно меня поняла.
– Ой, я бы с удовольствием, но меня ждет Фай. У нас с ней кое-какие дела.
– Дела? – Бровь Мака вопросительно изогнулась.
– Ну да. Важные дела. И я заставила ее ждать столько времени. Так что мне надо бежать. И, честно говоря, я бы хотела заниматься только с тобой.
При виде этих самоуверенных деток меня бросало в дрожь. Мак положил руку мне на плечо. Мои мышцы напряглись.
– Да, у нас для этого много времени.
Еще чуть-чуть, и я была готова забиться в судорогах.
– Но меня ждет Фай… – И тут, повернув голову, я обнаружила, что моя верная подруга куда-то исчезла. Предательница.
– Ну, отговорок больше не осталось? – улыбнулся Мак, когда я опять к нему повернулась.
– Кажется, да. Ну хорошо. Ты меня поймал.
– Замечательно. Приступим? – Мак направился к воде, и за ним потянулась вереница ребят. Затем, остановившись на секунду, он добавил:
– Я знаю, ты не очень мне веришь. Но почему-то мне кажется, что тебе понравится кататься на доске.
«Сильно в этом сомневаюсь», – мрачно подумала я, следуя за вновь обретенным инструктором. Однако теперь мне следовало забыть о своих страхах, капризах и лени и превратиться в бесстрашную, готовую на все серфингистку. Что ж, я готова к эксперименту.
Вот только если бы можно было не мочить волосы…
Я помогала Маку с международной программой всю неделю. Внимательно слушая его разъяснения ученикам, я старалась запомнить самые важные моменты, активно делая вид перед ребятами, что мне это давно известно. Конечно, поскольку я не имела квалификации инструктора по серфингу и обладала застарелой боязнью воды, Мак не доверял мне ответственных заданий. И с его стороны это было весьма разумно. Я, например, помогала девочкам переодеваться в гидрокостюмы, стараясь сгладить всю неловкость деликатного процесса, учитывая силу подросткового смущения. Также присматривала за ребятами, плещущимися в воде, и принимала участие в футбольных матчах, расставляя ворота и ведя счет (в члены команды я не рвалась, ибо управлялась с мячом по-девчачьи из рук вон плохо). Мне даже один раз пришлось выступить в роли амура, посодействовав Эмили Мэллой из Баллишаннона и Адаму Уилсону из Портраша в организации первого свидания. Мне нравилось новое занятие, и я испытывала гордость, поскольку вносила свою лепту в полезное дело. Общение с Маком во время уроков оказалось на удивление легким и приятным. Мы все время болтали и смеялись, вместе радуясь успехам ребят, когда тем наконец удавалось встать на доску и прокатиться на волне. Господи, как же я хотела оказаться на их месте!
Мне удалось немного подружиться с океаном. В понедельник я смогла близко подойти к воде – настолько, чтобы, однако, не замочить ноги. В среду мне удалось зайти в воду по самые щиколотки (заметьте, дело происходит ранней весной в Ирландии – значит, мне можно спокойно начислить еще несколько баллов за мужество). К концу четверга я была так поглощена успехами наших самых слабых учеников, которым удалось в конце концов поймать волну, что, забывшись, зашла в воду по пояс. Я промокла, но мне было все равно. Происходящее полностью поглотило меня. Мак тем не менее пришел в бурный восторг при виде моего незапланированного купания в океане.
Наступила пятница. Первое апреля. День дураков и дурацких шуток, призванных веселить народ. Не самое удачное время для задуманного дела, которого я боялась с тех самых пор, как приехала в этот город. Но отступать уже было поздно. Меня окружали дети – самые суровые судьи в мире. И кроме того, не спрашивайте почему, я хотела доказать Маку, что чего-то стою. Я чувствовала, за последние несколько недель мы наконец стали друзьями, и хотела добиться его уважения. Если не за результат, то хотя бы за попытку. Такого отношения заслуживал каждый его ученик, невзирая на успехи. Мак всегда поддерживал своих ребят и поощрял в них дух товарищества. А мне сегодня, как никогда, была нужна его поддержка.