Когда камера опустела ровно наполовину, Чеслав сам захлопнул дверь и вновь обернулся к мальчишкам.
— Кто? — он почти шептал.
— Что «кто»? — насупился Марко.
Чеслав медленно выдохнул и продолжил так же тихо:
— Не юли. Кого ты кормишь?
— Я тебя не понимаю, — буркнул Марко. — Штаны снимать?
Чеслав скрипнул зубами и, стараясь не сломать к чёртовой матери магнитные пуговицы, начал расстёгивать сутану. Парень молча следил за ним. На совсем ещё детском лице не отражалось ни одной эмоции. Ни удивления, ни страха. Казалось, он прекрасно осознавал, к чему всё идёт, и просто ждал, отыгрывая свою роль. Стефан подошёл к брату, не выпуская из рук игрушку, обхватил за талию, прижался к боку. Марко обнял его привычным, безотчётным жестом, по-прежнему не сводя взгляда с быстро раздевающегося Чеслава.
Сутана упала на отнюдь не блещущий чистотой пол. За ней отправилась рубашка. Чеслав шагнул к мальчишкам почти вплотную и последовательно ткнул пальцем себе в ямку над левой ключицей, чуть ниже в плечо, рывком дёрнул ремень и, приспустив брюки — в паховую складку. А потом одним стремительным движением схватил Марко за тонкое горло, одновременно отталкивая в сторону его брата.
— Кого. Ты. Кормишь?
Острый кадык дёрнулся под его ладонью, но пацан промолчал, и тогда Чеслав ткнул пальцем уже в него. В небольшую бледно-розовую вальвулу на тощей груди, окружённую многочисленными шрамами от таких же, явно с трудом зарубцевавшихся вальвул. Парень заскулил от боли. Палец легко вскрыл тонкий плёночный клапан, и руке стало горячо и мокро, в воздухе быстро растекался аромат донорской крови.
— Говори, — прорычал Чеслав.
Марко смотрел потемневшими то ли от боли, то ли от ужаса глазами и молчал.
— Говори! — заорал Чеслав и, не глядя, ткнул пальцем в такую же вальвулу на мальчишеском животе, а в следующую секунду…
Он действовал рефлекторно, ибо осознать подобное мозг не успел бы ни за что на свете. В последний миг заметив движение боковым зрением, на лету поймал Стефана за горло окровавленной рукой и со всей дури швырнул его об стену. Глухой удар, короткий разъярённый визг, деревянная фигурка разлетелась на две части… И — новый рывок вперёд, но Чеслав уже, разжав пальцы на шее Марко, выхватил из держателя УФ-излучатель, активировал…
— Нет, Стеф!
Луч упёрся в спину выросшего между ними Марко. Парень сгрёб брата в объятия.
— Всё! Всё, он отпустил. Он меня не трогает! Тихо, малыш, тихо…
Чеслав ошарашенно смотрел, как маленький, поскуливающий от ужаса кровосос, жмётся к тощему и измождённому мальчишке-донору внешне ненамного старше себя, как тот пытается понадёжнее укрыть его своим телом от смертоносного луча. Чеслав слушал их шёпот, так похожий на шёпот напуганных человеческих детей. И медленно, очень медленно опускал руку.
— Почему… — прохрипел он, дезактивировав, наконец, излучатель. — На нём… Метки Зверя на нём нет. Почему?
Марко оглянулся через плечо.
— Сам не догадаешься, инквизитор?
Чеслав непонимающе качнул головой.
— Я не…
— Мама была беременной, — прошептал мальчишка. — Метка осталась на ней. И сгорела вместе с ней от т… от рук таких, как ты.
Чеслав моргнул и отступил на шаг. И ещё на шаг. И ещё. Упёрся голой спиной в стену и медленно сполз на пол.
— Сколько ему?
Марко пару секунд молчал, но потом всё же ответил:
— Пять. Он растёт быстрее, чем… остальные.
— Тебя не хватает? Поэтому вы начали убивать? — получилось скорее утверждение, чем вопрос.
— Нет. Того дядьку укусила другая, — Марко вновь опасливо покосился на него. — Ты не будешь его жечь? Он не… Не станет нападать. Это он за меня испугался.
Чеслав поднял руки, демонстрируя пустые ладони.
— Другая? Кто другая? В каком смысле «укусила»? На трупе нет…
— Смотрел плохо, — язвительно буркнул Марко, выпустив брата из объятий и принявшись натягивать обратно свои обноски. — Я полоснул по следам лезвием. В паху проверь. Там же, где у тебя. — Он неприязненно поморщился. — Наверное, она ему отсосать обещала. Ну, и отсосала. Да не то.
Марко сплюнул на пол и тихо выругался, глядя, как по серой ткани просторной рубахи расползаются кровавые пятна.
— Пусть залижет, — пробормотал Чеслав.
— Без тебя разберёмся, — огрызнулся пацан, но, опустившись на пол у противоположной стены, вытянул ноги вперёд и поманил младшего брата, похлопав себе по бёдрам. — Этот урод ехал с нами одним перевозчиком от прошлого купола, — продолжил он, когда Стефан, сердито и опасливо зыркая на Чеслава, собрал осколки фигурки и уселся-таки ему на колени. — Ничего, Стеф, я вырежу новую, вот выйдем отсюда, и вырежу тебе новую.