От этого взгляда меня прошиб холодный пот. В полуосвещённом помещении столовой её зрачки казались слишком узкими, и в целом в глазах было что-то такое жуткое, что мне стало не по себе. И пусть Марина мгновенно отвела взгляд, мне эти секунды врезались в память надолго.
- Макс, что с тобой? - забеспокоились коллеги, увидев моё, очевидно, изменившееся лицо.
- Что-то душно стало, пойду умоюсь.
После того случая в столовой женщины осмелели: не пытались понизить голос, обсуждая Марину, ввели в обиход кучу шуточек на рыбную тематику - словом, превратили рабочий кабинет в базар. Меня спасало то, что я половину рабочего дня проводил в разъездах, а вот оставшимся представителям сильного пола повезло меньше. Они, накачанные по самую макушку всеми этими сплетнями, в какой-то момент словно отключились от коллектива, не ведая, что это стало поводом для новых гадостей в адрес Марины. Она, дескать, приворожила их!
Когда я услышал эту чушь, то не смог сдержаться:
- Прекратите говорить ерунду! Хватит искать виновных там, где их нет. Если хотите получить майскую премию - у вас есть ещё две недели, чтобы начать работать активнее. От вас, а не от другого коллеги, зависит, сколько вы получите.
- Смотрите, теперь и Максим её защищает. Что, тоже влюбился в нашу морскую царевну? - Перешла в наступление Альбина, которую появление Марины побудило сдружиться с Катей, сколотив таким образом костяк серпентария, именуемого "женским коллективом".
- А что, нынче здравый смысл считается чем-то иррациональным типа влюблённости? - Спросил я. - Схема начисления премии проста, и вы за эти годы хорошо её выучили. Не хотите работать больше - не жалуйтесь, что у кого-то такое желание есть. Никто по рукам вас не бьёт, телефоны не выключает, клиентскую базу не отбирает. - Тут я понял, что сам подал им дурную идею, но понадеялся, что они не заострили на моих словах внимания. - Приятного аппетита, дамы! Кстати, вижу, у большинства сегодня на обед рыба.
Идею, к сожалению, "дамы" взяли на вооружение, оставшись без квартального бонуса. Марине была объявлена война, и всякий, кто не присоединился к коллективу, объявлялся врагом. Давление группы - страшное дело, и Света с Дашей, обычно существующие сами по себе, невольно присоединились к БОБу - боевому отряду баб, как назвал их Иван. Меня это здорово огорчило, но я понимал, что девчонки дорожат работой, и в случае неподчинения БОБу следующими травить будут их.
Воевать с Мариной было сложно: бойкота она не боялась, изначально позиционируя себя одиночкой, жаловаться начальнику на неё было чревато - в отличие от главных склочниц, она на работе выкладывалась на 120%, на какие-то обидные слова не реагировала - если не считать жутких молниеносных взглядов, которые я ещё несколько раз замечал.
Будучи несколько искушённым в подлостях, на которые способны женщины, я попытался предупредить неминуемый взрыв. Рассказав шефу о ситуации, я спросил, что он собирается делать. Его ответ меня обескуражил:
- Максим, ты ещё молодой и неопытный. Бабы всегда будут склочничать, а сейчас просто выпустят пар и успокоятся. Подружатся наверняка. Вспомни, как Альбина с Катькой цапались.
"Цапались, пытаясь залезть к тебе в кровать", - восстановил в памяти картину прошлых лет я. И более-менее примирились они только на почве - опять же - общей ненависти, узнав, что Палыч предпочёл им 20-летнюю студентку с умопомрачительными изгибами.
- А вы не боитесь, что они ей ножницы в шею воткнут или ещё что? - Начальник отдела удивлённо посмотрел на меня. - В кабинете атмосфера, что только спичку поднеси...
- Хорошо, Максим. Хотя я не согласен с твоей оценкой климата в коллективе, я подумаю на этот счёт. Всё-таки ты плохих советов пока не давал.
Я выдохнул, надеясь, что Палыч с его десятилетиями управленческого опыта действительно придумает что-то действенное.
То ли жара вносила свои деструктивные ноты, то ли Катя с Альбиной решили не просто выжить Марину с работы, а попутно и напугать всех остальных, но происходящее вскоре стало напоминать угнетающие фильмы о школьной жестокости.
У Марины стали пропадать из стола документы, канцелярия и даже провода от компьютера. Она и бровью не повела даже в последнем случае, молча отправившись в берлогу к техникам.
Попытки как-то повредить файлы, с которыми работала Марина, успехом не увенчались - она запаролила компьютер едва ли не в первый день работы, а подкупить одного из сисадминов Кате не удалось. Тот, опешив от напора 120 килограммов сексуального десанта, выброшенного к его порогу, просто запил.