— Я обычно нормальный, понимаешь? Вот так с девушками себя не веду. Просто, когда речь заходит об Анютке, у меня напрочь крышу сносит, и я плохо себя контролирую, потому что… Да, ты права. Я очень хотел сделать ей больно. Чтобы она поняла, каково мне.
Я внимательно на него посмотрела и поняла, что… жалею.
Просто я в какой-то степени понимала его чувства. Вот только там, где он позволял выплёскиваться собственной злости, я держала лицо кирпичом и била наотмашь не руками — словами. Делала больно тем, кто не заслуживал. И да, я, в отличие от него, не находила в себе сил извиниться.
Я молча достала телефон, открыла контакт с номером и протянула ему.
— Завтра в обед, если сможешь. Встретимся, чтобы кофе попить.
На его неправдоподобно уверенном лице вдруг скользнула усмешка. Глядя на неё, я поняла, что парень просто не умеет нормально улыбаться. Образ мачо въелся в его мышцы и создавал нужные рефлексы, когда это было необходимо.
Денис записал мой номер, подмигнул и удалился, оставив меня размышлять над собственным поступком.
Ведь он мне не понравился. Ни тогда, ни сейчас. И вряд ли после завтрашней встречи я продолжу общение с ним.
— О, а ты чего стоишь? — спросила Ларина, обойдя меня со спины.
— Тебя потеряла, — ответила я задумчиво.
— Так я там Палину встретила. Сидит с сестрой у барной стойки.
Я не ответила, продолжая размышлять над сотворённым. В груди поселилось странное ощущение, и оно мне совсем не нравилось.
На следующий день, пребывая на работе, я поймала себя на том, что сильно нервничала. Начальник, заметив моё состояние, сначала просто косился, а в момент, когда меня начало конкретно потряхивать, посмотрел поверх очков и укоризненно покачал головой, потому что в этот момент я расставляла на стеллаже очень дорогие вина, а стремянка, что служила мне лестницей, имела свойства покачиваться, чем усугубляла и без того не очень хорошую ситуацию. Одно неловкое движение — и премия моя канет в лету.
— Альбина, всё хорошо? — участливо спросила менеджер Лера, перебирая ценники.
— Да, — кивнула я. — Просто странное, неприятное предчувствие.
Девушка пожала плечами и улыбнулась:
— Чего бы у тебя на уме ни было, не накручивай себя. Всё будет замечательно.
О моей беременности в магазине узнали все, когда я принесла справку от гинеколога. Больше всего был шокирован Николай Степанович. Особенно когда девчонки спросили про свадьбу, а в ответ получили моё тихое: «Свадьбы не будет».
Кажется, с того дня, когда про беременность узнала, я так ни разу не нервничала. Ну, кроме того дня, когда Денис решил, что ему всё можно.
Нахмурившись, я достала из коробки новую бутылку, прочитала название, нашла ценник и разместила на полке. Сосуд едва втиснулся, но я точно знала, что раздвинуть ряд и высвободить хоть каплю места не получится, а отступать от планограммы — себе дороже. Маркетинговый отдел подобного самоуправства не прощал, потому старался выверять всё до миллиметра, которого иногда просто не хватало на полках магазинов. Поговаривали даже, что у них точно такое же оборудование в офисе стоит.
Я снова посмотрела на увлечённого проверкой кассового журнала начальника и тихо спросила у Леры:
— Что у него с настроением?
Девушка проследила за моим взглядом, усмехнулась и едва слышно ответила, боясь, что кто-то может подслушать:
— Жена с утра уже прилетала. Требовала разблокировать кредитки, грозила разводом и судом. Как думаешь теперь, что с настроением?
Николай Степанович был мужчиной красивым и правильным. Старше меня всего на семь лет, он казался более взрослым. Человеком, на которого всегда можно положиться, чем все наши девочки беззастенчиво пользовались, считая его не то братом, не то отцом, который всегда подскажет, поможет, подбодрит. Я хоть и знала его около года, но всё равно относилась весьма прохладно, хотя ни разу не видела, чтобы он смотрел на кого-то из коллег с недвусмысленным интересом. И это подкупало.
Начальника же угораздило жениться на женщине примерно моего возраста. И если изначально, как говорили девчонки, она была вполне себе милой девушкой, то со временем стала жеманной особой, пропадающей в салонах красоты, на что сам Николай Степанович поначалу закрывал глаза, потакая прихотям жены. А потом… Потом это дошло до абсурда и блокировки кредиток, когда Олеся Валерьевна перешагивала все допустимые пределы терпения, казалось бы, этого непробиваемого мужчины. Но даже в этой ситуации начальник умел достойно держать лицо и не скатываться до банальных криков, чем лично у меня вызывал к себе уважение. Потому что на его месте я бы давно прибила эту неугомонную женщину с синдромом ониомана.
— Жалко его, — протянула я.
Лера только хохотнула, но, заметив, что мужчина снова посмотрел на нас, быстро отвернулась. Я же потянулась за следующей бутылкой, стараясь не подавать виду, что мы разговаривали о нём.
— Я всё думаю, когда он примет решение развестись? — задумчиво спросила девушка, ни к кому, по сути, не обращаясь. — Неужели нравится такая семейная жизнь?
— Хочешь на её место? — улыбнулась я.
— Я? Боже упаси! Зануды не в моём вкусе, — она повернулась и хитро взглянула на меня. — Этот мужчина больше тебе подходит, Альбин. Правильный, красивый, непьющий, некурящий семьянин с собственным бизнесом.
Я недовольно покосилась на неё и едва не упала с двухступенчатой стремянки, когда та в очередной раз пошатнулась.
— Издеваешься? — с подозрением спросила я.
Алина невинно хлопнула ресничками, но, прежде чем прозвучал её очаровательно честный ответ, из кармана моего рабочего пиджака раздалась тихая мелодия.
Я выразительно посмотрела на девушку взглядом «разберусь с тобой позже» и, вытащив телефон, ответила на звонок.
— Привет, милая, — раздался весёлый голос Дениса. — Мы договаривались кофе попить в обед, помнишь?
Я помнила. Помнила и понимала, что сейчас последнее, что мне хочется, — это компания моего несостоявшегося похитителя и его дурацкая попытка извиниться там, где нужно просто забыть.
Склонив голову и сжав с силой переносицу, я хрипло ответила:
— Да, конечно. Можешь подъехать к…
— Так вот, я не могу сейчас, — бесцеремонно перебил он. — Прости, на работе важное совещание. Заеду вечером.
— Я на работе, — ошарашено ответила, осознав, что меня поставили перед фактом, даже не пытаясь сделать вид, что интересно моё мнение по этому поводу.
— Я заберу тебя с работы. Прости, конечно, что так вышло, — произнёс вдруг виновато. — У меня действительно важное совещание, а после я просто не смогу с тобой встретиться, потому что работа отнимет всю мою свободу на ближайшие пару недель.
Я закусила губу, желая ответить, что меня всё вполне устраивает. И вообще, что такого произошло? Подумаешь. Я вовсе не нуждалась в извинениях, и всё такое, но…
— Я правда очень хочу загладить свою вину, — серьёзным тихим голосом, скорее, попросил Денис, видимо, распознав мои сомнения.
— Хорошо, — выдохнула я. — Заедь за мной к десяти на Новослободскую, пять. Магазин «Винотерра».
— До вечера, — попрощался он.
Положив трубку, я подняла взгляд и наткнулась на хмурого начальника, который тут же неодобрительно покачал головой. Неодобрение шефа было по поводу телефонных разговоров в торговом зале, но мы оба понимали, что он не может меня ни оштрафовать, потому что таких штрафов просто нет, ни уволить.
— Свидание? — спросила с интересом Лера.
Я обернулась и вымученно улыбнулась.
— Скорее, дурацкая попытка снять чувство вины с чужих плеч. Хотя не удивлюсь, если он будет подкатывать, — я глубоко вздохнула и снова полезла на шатающиеся ступени, чтобы продолжить расставлять вина по планограмме, тихо проклиная при том весь отдел маркетинга, что придумал эту головную боль.
К концу смены я валилась с ног. После обеда пришла машина с новыми позициями, их практически сразу пришлось расставлять по торговому залу, а это занимало очень много сил и времени. Радовало только, что я не одна выполняла свои функции. Его светлейшее начальство в кои-то веки решило принять участие, взяв на себя верхние полки стеллажей.