Денис смирился и заказал нам кофе. Себе — чёрный крепкий, а мне — капучино, хотя я и не просила. Мне было всё равно по причинам, указанным выше.
— Ты очень напряжена, — вдруг заметил парень. — Прости, я понял, что зря тебя сюда привёз. Просто это кафе моего друга, и о нём очень лестно отзываются посетители. Мне здесь нравится.
А мне нет. Совсем.
Но говорить я этого не стала.
— Понимаю. Но всё равно прошу убрать этот флирт из беседы. Я устала на работе. И единственное, чего мне сейчас хочется, — это принять душ и лечь спать.
И я икнула, поздно осознав, что моё желание далеко от действительности. Я не устала, но хотела избавиться от его компании.
Дно!
Когда мне уже можно будет врать без последствий, а?
Прикрыв пальцами губы, я вновь икнула, старательно пытаясь убедить себя, что всё в порядке. В итоге икать я перестала к моменту, как нам подали кофе.
— Ты очаровательна, — усмехнулся Денис. — Мне даже не верится, что у тебя такой мягкий характер.
Я скептично взглянула на мужчину, не веря в сказанное. Характер у меня далёк от мягкого. Нет, я милая, не спорю, но, когда речь идёт о важных для меня вещах, проще танк развернуть, чем меня переубедить.
Хотя… Я вспомнила, каким настойчивым был Саша в последнюю встречу, и густо покраснела, припомнив, что на тот момент была на грани сдаться.
Приложила прохладные пальцы к горящим щекам и удивлённо моргнула, узрев хищную улыбку на лице парня, который только что будто сорвал большой куш.
Это он на свой счёт принял мои красные щёки?
Зря. Очень зря.
— И почему не верится? — спросила я, стараясь сохранять лицо спокойным и расслабленным.
Денис пожал плечами, отхлебнул горячий кофе и посмотрел на мою одинокую кружу, к которой притрагиваться я и не собиралась.
— Я, кроме Нюты, не встречал подобных девушек. Вы неуловимо похожи.
Не скажу, что поняла, о чём он, но почему-то верила столь искреннему заявлению.
— И я не говорю о внешности. Поведение, поступки, разговоры.
Но я знаю, что характером Нюта очень сильно отличается от меня. Она реально мягкая. Девушка, которая не способна и мухи обидеть. Стас нежно называл её куклой или куколкой, и я признавала это сходство. Но хрупкая она не только внешне. Душой тоже. Маленькая хрустальная принцесса, которой нет места среди жестоких людей. Она и росла, как я поняла, в тепличных условиях.
Я, может, и зажатая, но не такая хрупкая, как она. Я знаю столько историй о мужчинах, столько об их отношениях с женщинами, столько гадости, что мне трудно не думать о том, как может в любую минуту поступить со мной Денис. Ему ведь ничего не стоит снова меня похитить, и на этот раз его никто не остановит. Но я отчего-то верила, что тот порыв был лишь способом сделать больно самому дорогому человеку.
Сколько раз я видела, как ревнивцы пытались покончить с собой на пороге нашей квартиры! Сколько раз к нам врывались, чтобы уличить мать в измене! Сколько раз её любовники крушили и громили всё в нашей квартире! Однажды ей и вовсе угрожали моей жизнью. На тот момент я так испугалась, что тёплые колготки в миг стали мокрыми и горячими. А ведь мне было уже семь, и я давно уже научилась контролировать мочевой пузырь, но… мне было так страшно.
Это потом пьяная мать объясняла мне, что он просто хотел напугать её. Её, а не меня. Заставить подчиняться. Заставить идти навстречу его желаниям. И ни при каком раскладе не причинил бы вреда. Собственно, он и не причинил, когда был послан по адресу знаменитого перуанского поселения.
«Ты же не хочешь, чтобы мама бросила дядю Виталю?» И хриплое «нет», произнесённое на грани слышимости.
Ложь.
А после этот снежный ком нарастал, обращаясь в лавину, которая однажды накрыла меня с головой.
«Кем работает твоя мать, Уварова?» — спрашивал классный руководитель после родительского собрания. — «Консультантом в магазине бытовой техники». Ложь.
«У твоей мамы знакомое лицо», — задумчивое от одноклассника подростка. — «Её недавно показывали в рекламе по телевизору». Ложь.
Столько лжи. Столько обмана, который вскрылся однажды, как нарыв. Огромный вспухший нарыв, что залил гнилью всю мою жизнь, оставив последствия в виде проклятой икоты.
Я прикрыла лицо руками, чувствуя накатывающую тошноту.
— Ты чего? — забеспокоился Денис, поднявшись. — Тебе плохо? Может, воды?
Его руки легли на мои плечи, и он чуть повернул меня, чтобы посмотреть в глаза, но я отмахнулась и попросила:
— Отвези меня домой. Я принимаю твои извинения, ты вовсе не плохой человек, — искренне сообщила ему. — Но сейчас не самое подходящее время для дружелюбной беседы. Прости.
Сейчас на его губах не было ни намёка на ухмылку, что раньше кривила его лицо печатью издевательской насмешки. Он кивнул. Достал кошелёк из пиджака и бросил на стол купюру, раз в пять превышающую стоимость кофе. После чего подал мне руку и повёл к раздевалке, где помог одеться.
Выйдя на крыльцо заведения, я глубоко вдохнула холодный зимний воздух и посмотрела вниз, где на первых ступеньках замерла какая-то парочка.
— Саш, ты чего? — спросила девушка, когда моё сердце внезапно пропустило удар, а взгляд утонул в пронзительно серых глазах.
На какие жертвы можно пойти ради брата? За одного из наших мне и жизни не жалко. Не говоря уж о парочке свиданий с мегерой из отдела кадров.
В принципе, всё, что мне нужно было, я выяснил ещё пару недель назад. Я, честно говоря, и сам не понимал, зачем продолжал встречаться с девушкой, которая была далека от моих идеалов.
Сора сейчас находился в санатории, куда вот-вот должна была приехать Виноградова. Мы с ребятами поразмыслили и решили обоим подарить путёвки на отдых. И если брату не составило труда её впихнуть, то вот с Лизой вышло всё несколько сложнее. Оказывается, некоторые беременные женщины в период разлада отношений имеют несколько скверный характер, и даже личному врачу-гинекологу не так-то просто убедить её в необходимости профессионального лечения, массажей и в целом отдыха.
Короче, мы с нетерпением ждали результатов и, даже находясь в командировках, интересовались у связного, как там дела обстоят. Гвоздь больше всех сил приложил, пока я окучивал кадровичку, а потому следил за ситуацией именно он.
Мне же досталась девушка, которая в каком-то роде была похожа на меня. У Иры был весьма скверный характер, но за эти пару месяцев я узнал о ней чуть больше и сделал выводы. Она тоже оказалась жертвой предательства, оттого и не сковывала себя отношениями. Да и сейчас мы, честно говоря, больше были похожи на близких друзей, чем на парочку. Нас не тянуло друг другу, но по кафе и ресторанам мы ходили регулярно, чтобы просто хорошо провести время. О сексе даже и речи не шло. Мне хватало одноразовых отношений, о которых не жалели ни я, ни вторая сторона устного договора.
— Саш, слушай, ты обещал, что в следующий раз я выбираю, куда пойти, — Ира улыбнулась и протянула мне визитку тёмно-бордового цвета с золотым теснением. — Мне подруга сказала, что там классно.
Прочитав название, я приподнял бровь.
— Я несколько удивлён. Ты же не любишь таких заведений.
— Не люблю, — кивнула она. — Но очень хочу глянуть, что это за ночное кафе такое.
Положив визитку на её стол, я кивнул, согласившись с выбором. Мне было всё равно, потому не имело значения, где можно провести время. К тому же после встречи я собирался встретиться с Ярым в «Причале», дабы пообщаться с братом и урвать на ночь очередную добычу.
И вот чего я точно не ожидал, так это Али в компании урода, что не так давно пытался утащить её в неизвестном направлении.
— Саш, ты чего? — вопрос, на который я в тот момент не смог бы ответить.
Первое, чем окатило, — удивление. Оно сковало внутренности, захватило сердце и разум. Второе — ярость. Цветочек была в компании того, кто совсем недавно пытался её похитить и только бог ведает что сотворить. Третье — ревность. Да такая, что у меня, кажется, в груди всё закипело.